Черта невозврата

Он перевернул её вверх лицом. Девушка не подавала признаков жизни. Стас нагнулся и схватил рукой за её скулы, повертев ими из стороны в стороны. Никаких признаков жизни! Чёрт! Чёрт! Это чёрт издевается! Как? Как можно было потерять правильное направление? Это же так просто – идти по краю льдины, вдоль разлома. Когда? Когда он ушёл в сторону? Как это произошло? Чёрт глумится! Здоровый парень, а так просто заблудился на льдине. Как это могло случиться? И вот! Вот результат! Соня лежит без движения, а он – Стас, не знает куда двигаться дальше. Парень припал губами к её лицу, пощупав температуру её кожи. Вроде тёплая. Хы! Человек не сразу остывает! Не сразу… Что за глупая мысль? Она не могла так просто умереть. Она, наверняка, в обмороке. Как её привести в сознание? В сказках надо обязательно поцеловать спящую принцессу. И Стас, поддавшись этой простой, хотя на первый взгляд глупой мысли, поцеловал Соню в губы. Неожиданно она, не открывая глаз, произнесла:

– Стас…

Жива! Стюард рванул молнию на комбинезоне. Приспустил верхнюю его часть и снял с себя рубашку. Затем связал запястья девушки рубашкой и взвалил Соню себе на плечи, просунув свою голову между связанными руками и её телом. Было не тяжело. «Килограмм сорок пять – не больше», – подумал он, поднял палку и пошёл с этой ношей. Куда? Куда глаза глядят.

По второму маршруту поисков события развивались несколько по другому сценарию. Прошло всего минут сорок их самостоятельного путешествия, как девушки уже выдохлись полностью и окончательно.

Виола, шедшая в центре каравана, постаралась перекричать ветер:

– Надо возвращаться!

Есения:

– У меня тоже нет сил! Ноги не идут совсем!

Настя:

– Хорошо! Давайте пройдём ещё совсем чуть-чуть и развернёмся!

Есения:

– Настя! Ну сколько можно ещё идти? Он, наверное, уже вернулся!

Настя:

– Ещё капелюшечку пройдём!

Виолетта:

– Он не мог так далеко зайти!

Настя:

– Мог!

Есения:

– Сколько ещё идти?

Настя:

– Ещё чуть-чуть!

– Сколько «чуть-чуть»?

– Считай триста шагов!

– Хорошо! – Сеня, шедшая последней, стала громко считать: – Раз, два, три…

На счёте «271» она вдруг замолчала и остановилась.

Настя, возглавлявшая пелотон, крикнула через плечо:

– Чего встали?

– Не знаю! – ответила середина каравана.

– Это он?

– Где? – девушки повернулись к Есении.

– Вот! Не видите, что ли? – она показала рукой.

И на самом деле, всего в каких-то десяти метрах от них, сквозь пургу проступал припорошенный голый торс человека, уткнувшегося лицом в снег.

Есения отпустила верёвку и рванулась к Винсенту. Несомненно – это был он! Тут же за ней, бросив палку и скрученную простыню, побежали остальные девушки.

– А-а-а! – закричала от неожиданности Есения и погрузилась с головой в воду.

Настя с Виолой резко остановились. Но оказалось, что они уже выскочили на небольшую льдину, которая под их тяжестью накренилась и сбросила девушек в ледяное месиво. Вода от попадания в неё трёх тел заволновалась, указывая на обманчивость ландшафта. Запрыгали крошки, куски и значительные осколки льда, заполнившие небольшое озерцо, созданное разломом. Заходил вверх-вниз снег, припорошивший всё это месиво сверху. Закачался человек, спасать которого бросились девушки. Есения вынырнула как раз возле него и испуганно замолотила по воде руками. Один из ударов пришелся по плечу плавающего в шуге человека. Тело резко перевернулось, и девушка увидела застывший в лице Винса ужас. Он был мёртв. Есения дико закричала. Силы оставили её, и она медленно стала погружаться под воду.

Анастасия, соскальзывая с подлой в своей подвижности льдины, неудачно ударилась о её край головой и, потеряв сознание, утонула сразу. Виола упорно барахталась, пытаясь залезть на лёд. Но под руками постоянно оказывались только его небольшие куски. Наконец она добралась до края пакового льда. Но сил вылезти из воды у неё уже не было.

– Мамочка, мамочка, помоги, – бормотала себе девушка под нос, не оставляя попыток взобраться на льдину. – Господи! Сеня, Настя! Где вы?

Но за её спиной уже никто не откликался.

– Да где вы, чёрт возьми? Мамочка, мамочка…

Какая-то мощная, безжалостная, холодная рука стала тянуть её на глубину. Девушка собралась с последними силами, воткнула длинные накрашенные ногти в лёд и что есть силы стала подтягиваться на его поверхность. Ноготь на правой руке обломился, причинив дикую боль. Виолетта заорала бешенной белугой и, царапая лёд оставшимися ногтями, медленно ушла под воду. Последнее, что она успела сказать, было слово «мама».

А Вьюга снова принялась за работу, заметая следы своего преступления. Не ходите дети в Арктику гулять…