Чертежи волшебства

Все его приготовления, исполняемые с неспешной тщательностью и педантичностью, чем-то напоминали подготовку покойника к погребению. Что, впрочем, было не так уж и далеко от истины.

Тот, прежний Шимаэл Ваджасан, который ступил на землю Клиссы несколько дней назад, умер, сгинул в огне очищающего катарсиса. А новый человек, что пришел ему на смену и сидел сейчас в кресле пилота, отличался от предшественника как прекрасная бабочка от своего неказистого прародителя — гусеницы.

Шимаэл ощущал в себе удивительную и непривычную внутреннюю завершенность человека, в мельчайших подробностях помнящего свое прошлое и уверенно глядящего в будущее. Он понимал, что впереди у него необъятное море работы, но теперь не искал возможности от нее улизнуть. Он был к ней готов, и трудности более его не страшили. Шимаэл знал, что его новая Госпожа всегда будет с ним и не покинет своего верного слугу в трудную минуту. Отныне он был не одинок.

Он протянул правую руку и коснулся пальцами лика на иконе, которую установил перед собой прямо среди приборов, попутно отметив, что черная полоска, проступившая на внешней стороне его кисти, еще немного подросла. Эта крохотная закорючка означала, что Сиарна все же приняла его покаяние, и с этого момента жизнь Шимаэла более ему не принадлежала.

Бортовой компьютер отсчитывал последние минуты до старта.

Шимаэл так и не удосужился выйти наружу, чтобы отыскать оброненные очки, но сейчас они ему и не требовались. Он настолько хорошо знал свое дело, что вполне мог управлять кораблем даже с завязанными глазами, руководствуясь опытом и инстинктами. Несколько касаний кнопок на пульте — и корабль вздрогнул, пробуждаясь к жизни. Послышался нарастающий вой раскручивающихся турбин. На приборной панели одна за другой загорались зеленые лампочки, сигнализируя о ходе подготовки к взлету.

Писк зуммера обозначил открытие стартового окна, и Шимаэл взялся за штурвал. Челнок завибрировал, готовясь оторваться от земли, за окнами взвились стаи опавших листьев, разметанных работающими двигателями. В такие моменты Риккардо, обычно говорил что-то вроде: «погуляли — и хватит, пора по домам», но на сей раз эта фраза прозвучала бы нелепо. Теперь дом Шимаэла находился здесь, на Клиссе.

Он еще раз взглянул на серебристую икону и прошептал:

— Я вернусь. Я обещаю!

Конец