Черти поневоле

Бандиты задрожали еще больше. Через минуту их дрожь достигла такой интенсивности, что силуэты Серого и Толяна стали медленно расплываться в воздухе. Эдику вдруг пришло в голову, что они сейчас исчезнут и тащить тяжеленные сундуки придется ему самому.

– Пацаны! – крикнул он. – Держитесь! Потом лучше сдохнете, когда рыжевье принесем! Вы же сами говорили, что приняли противоядие.

– Точно! – вспомнил Серый, сразу переставая дрожать. – Приняли! Не сдохнем!

– В натуре! – подтвердил Толян. – Мы теперь эти… Как их? Сверхчеловеки!

«Вы сверхдебилы», – подумал Лисипицин, но ничего не сказал.

– У нас все схвачено, – весело ухмыльнулся шеф, – все на мази! А ты того… Пойдешь с нами.

– Конечно, пойду, – сказал Лисипицин, – у нас уговор. Семьдесят процентов мои!

– Семьдесят шишей тебе в задницу! – процедил Эдик. – Мои парни и так пострадали. Они будут рисковать, а все бабки тебе?

– Без меня Шлоссер вас накроет и вставит в черепушку антенны, – сказал Лисипицин. – Хотите, чтобы из вас роботов сделали? Пожалуйста!

– Мы твоего механика на рога поднимем, – пообещал шеф. – Это по его вине мы такие стали! Ему самому антенну вкрутим и заместо радио кукарекать заставим.

– У него робот! – напомнил Лисипицин.

– А у нас есть курица потрошеная и сумка огурцов! – всунулся Колян.

– А при чем тут огурцы и курица? – не понял Рудольф Адольфыч.

Все на мгновение обалдели, пытаясь связать одно с другим. От этого усилия у шефа на голове зашевелилась треуголка. Он обеими руками схватился за нее, натянул поглубже и бросил:

– Кончай базар! На дело пора!

В это же время Костя, Евстигнеев и Шлоссер устроили наблюдательный пункт на чердаке. Главный механик держал в руках пульт дистанционного управления механическим мужиком. Это было первое препятствие, которое они выставили на пути у бандитов. Механический мужик был сделан из обрезков труб, металлических прутьев и прочей бросовой ерунды, но смотрелся грозно, особенно когда на него натянули штаны и пиджак.

– Вон, кажется, идут! – прошептал Костя, показывая на крадущиеся вдоль забора тени.

Бандиты действительно приближались к дому. Не доходя нескольких шагов до калитки, они остановились.

– Ты стоишь на стреме, – сказал Эдик Лисипицину. – Если что, свистнешь. Свистеть умеешь?

– Умею, – скромно потупился Рудольф Адольфыч.

– Ну-у… – презрительно протянул Эдик, окидывая взглядом субтильного Лисипицина. – Врешь, наверно? Давай-ка попробуй.

Лисипицин усмехнулся. Если бы шеф знал, что Рудольф Адольфыч приходится дальним родственником Соловью-разбойнику, он бы не стал настаивать.

– Шеф, а может, ну его на фиг? – зашептали бандиты. – Зачем шум поднимать?

Но Эдик самодовольно хохотнул:

– Какой шум? Одни пузыри и сопли! Сейчас увидите. Ну свисти!

Рудольф Адольфыч напрягся и принялся вбирать в себя воздух. Братки сначала с удивлением, а потом с тревогой смотрели, как тщедушное тело Лисипицина круглеет на глазах, как раздаются щеки, как рот превращается в узкую лягушиную щель…

Лисипицин свистнул. Звука никто не услышал. Просто во всей округе разом погас свет, где-то недалеко ударила молния, с глухим звоном треснуло в слуховом окне стекло, и по воздуху, словно гонимые нечистой силой, пронеслись чьи-то спортивные штаны.

Эдик обнаружил себя лежащим на земле, затем Серого, который лежал на нем, и Толяна, который лежал на Сером.

Кое-как разобравшись, где чья рука, где чья нога, бандиты поднялись и с уважением уставились на Рудольфа Адольфыча.

– Ну ты силе-он! – выдавил из себя Эдик. – Тебе только на шухере стоять! И это… Где Колян?

– И штаны! – сурово добавил Серый.

– Штаны? – переспросил Эдик. – Верно. Штаны тоже верни. Только, Серый, ты же, кажется, в штанах?

– Я-то в штанах, – сказал Серый, – а вот ты…

– Что-о?! – Шеф глянул на свои ноги и похолодел. – Гони штаны, змей! Нет у меня больше штанов, это последние! Родной «Адидас»! Как я без штанов на дело пойду? И где Колян?

Коляна обнаружили неподалеку. Он лежал, спеленутый по рукам и ногам штанами шефа.

– Зубы тебе бы выбить за такой свист! – пробормотал Эдик, не сразу попадая в штанину. – Ну и утомил ты меня!

– Сам просил, – осклабился Лисипицин. – Я не настаивал.

– Предупреждать надо! – огрызнулся шеф. – Ладно, стой на стреме, а мы пошли.

Крадучись, они обогнули кусты и остановились возле калитки Шлоссера.

– Это что? – спросил Толян, показывая на механическое пугало. – Сторож вроде?

– Здорово, мужик! – идиотски осклабился шеф, подходя к пугалу развязной походкой. – Как пройти в библиотеку?

Пугало развернулось, подняло костлявые руки и изо всех сил стукнуло Эдика по ушам.

– Вай! – взвизгнул шеф, схватившись за голову и присев на корточки. – Ты чего дерешься? Баран! Тьфу, Толян! Покажи ему карате!

Толян, рассыпая искры, встал в стойку, но пугало неожиданно крутнулось на месте, и браток, получив две увесистые затрещины, свалился в пыль.

– Чего смотрите? – заорал Эдик. – Наших бьют! Навались, пацаны!