Чёртик из консервной банки

– Я только начала! Я сейчас на собрании подниму очень важные вопросы. Во-первых, надо по-новому подойти к престижу издания, а для этого что надо сделать? – ухмыльнулась Антонина и пьяно улыбнулась Марусе.

Та дернула плечом:

– Не знаю я, отстань!

– Во-от! А я знаю! Надо приобрести два лимузина с баром, цветомузыкой и всем таким… И перемещаться мы будем исключительно на них! – закончила мысль Антонина.

– Зачем? – не поняла Маруся.

– Ну, киса, что ты тупишь? – обиженно надула губки Антонина, присаживаясь на подоконник. – Я же сказала – для престижа! Нет, если ты не хочешь – дело твое. Лично мне автомобиль просто необходим. Красивая и богатая женщина должна ездить только на авто представительского класса, с климат-контролем, чтобы не сохла кожа, и с сексуальными мягкими наручниками…

– Это еще зачем? – Маруся огляделась по сторонам в надежде, что их никто не слышит.

– А вдруг водитель будет слишком молод и неопытен? Я его буду наказывать! – рассмеялась Антонина. – Да, кстати, водителей я буду набирать сама. Вот этим я сейчас и займусь, и еще подберу нам телохранителей. Ты чувствуешь, какой из меня бьет креатив? Как вам повезло с директором? Я просто нашпигована идеями. Но ты не переживай, унылая подруга, под дождем я тебя не оставлю, – подмигнула она Лиле, – куплю «Ладу Гранту» или подкину куда надо на своем лимузине, – рассмеялась Антонина и повернулась к Марусе: – Ты хоть и была первой женой Олежика, но я же второй… Ой! Девочки… – пошатнулась она.

– Что? – обеспокоенно спросила Маруся.

– Выпьем за Олежика? Он же… он же всех трёх нас оприходовал, но оставил только нам с Маруськой денежки! Тебе, болезная, не обидно? – засмеялась она Лиле в лицо.

Та отпрянула. У Маруси от возмущения даже дыхание сперло. Но как ни странно, Лиля осталась абсолютно спокойной.

– Знаете, а давайте на самом деле выпьем! – вдруг предложила она и сама подала Антонине очередной фужер. – За двух красивых официальных жен!

– Вот молодец! – обрадовалась Тоня и снова пихнула Марусю: – Учись, а ты чуть что – сразу щеки надуваешь! Вот умница! Давайте: за двух жен и одну любовницу, пусть и безденежную! А потому что нечего сожительствовать! Надо все официально оформлять, – и она закатилась пьяным развязным смехом.

– Не следует начинать хозяйствовать с лимузина… Так ты быстро все деньги промотаешь! Надо вкладывать в дело, в производство… – начала было Маруся, но Антонина скорчила такую гримасу, что она замолчала.

– Молчи, дурёха! Ой, какая же ты нудная! Поэтому Олег предпочел тебе меня. Это же невозможно! В кои-то веки достались крупные деньги в соб-ствен-ность! Так поживи в свое удовольствие. Люди… люди… Да плевать мне на них! Людишки! Пусть пашут за свои зарплаты! Какие деньги и куда я должна вкладывать? В какое производство? Я что, булки пеку или шубы шью? Я должна только тратить! С шиком и размахом! А они, все эти людишки, должны молчать и работать, писать увлекательные статейки, чтобы журнал и впредь покупали…

Маруся от злости просто позеленела, а Лиля неожиданно тоже подняла фужер:

– Вы правы! Такой яркой женщины, и тем более руководителя с большой буквы, у нас еще не было… Давайте выпьем за то, чтобы в головах наших людишек не кончались мысли, чтобы всегда водился бензин на заправку твоего лимузина!

Антонина заключила худенькое тело Лилии в свои объятия:

– Вот это человек! Вот это да! Почему я раньше не была знакома с тобой! Выпьем!

– Выпьем-выпьем!

Маруся, кажется, поняла тактику Лили и решила ее поддержать. Выпускать Антонину в таком состоянии и с такими мыслями к народу, конечно, было нельзя, и оставался только один способ ее остановить. Значит, надо было им воспользоваться. И она тоже налила себе шампанского.

– Тоня, а ты вроде хотела только прибыль получать, сама работа тебя мало волнует? Что тебе здесь делать? Ты же в этом ничего не понимаешь… – осторожно поинтересовалась она, пока подруга совсем не отрубилась. – Это же так здорово, ничего не делать, а доход идет, ты ездишь по массажным салонам, по салонам красоты, по бутикам, и тратишь, и тратишь… – мечтательно произнесла Маруся таким тоном, словно сама только этим и занималась.

– А я передумала! – угрожающе накренилась Антонина, и снова ее спасли подоконник и руки Лили. – Чего мне дома сидеть? Кто мою красоту увидит? Кто мой ум оценит? Непорядок! Мне нравится управлять людьми и смотреть, как они будут воплощать мои идеи в жизнь. Так что ни о каком сидении дома и речи не может быть! Только плодотворная работа! За Олега!

– Давайте! – поддержала ее Лиля, на этот раз искренне. – И за мою мать-покойницу просто вот вторая за первой…

– За твою мать? – удивленно попыталась сконцентрироваться Антонина. – За убийцу?

– Ну это как тебе угодно…

– Ну, ладно… Как скажешь, ты мне нравишься… За твою мамочку! Пусть ей земля, как там? Пухом и гравием за убиенных, – прыснула Антонина. – Извини…

– Ничего-ничего… Давай! – Антонина выпила залпом. Вторая бутылка тоже опустела. Она очень неэстетично отрыгнула и вдруг замерла, внимательно посмотрев на Лилю, словно только сейчас ее увидела. – А ты… Ик!

– Что я?