Чертобой. Свои среди Чужих

«Участковый» ушел, и через приоткрытую дверь было слышно, как он копошится в пристроенном к дому крытом дворе. Нашу лодку вместе с поклажей притащили сюда? Вот, в принципе, и все, что требовалось узнать. Не читать же профанам лекцию по технологиям металлообработки?

– Игорь, а давай выпьем?

– Давай. А за что?

– За баб!

– За баб не буду.

– Тогда вместо баб. А они пусть трезвые ходят.

Я единым духом махнул полный стакан (печень – прости!) и с идиотским смехом упал лицом в недоеденную курицу.

– Слабоват, – усмехнулся сотник и прикрикнул на появившегося «участкового»: – Ну чего вытаращился? Неси этот хлам обратно.

Обидно, недавно сам расхваливал мои произведения, а тут обзывает. Припомню еще, я злопамятный.

Но «граф» не ушел, было слышно, как он шагнул к столу и набулькал себе из кувшина.

– Игорь, а ведь это тот самый мужик, что в прошлом году группу Гамазина на ноль помножил. Его Витька узнал.

Хм… что-то не помню никаких групп и никаких Витек. Старый, наверное, стал, память подводит. Если только стычка с мародерами в Грудцино? Неужели тогда одному удалось уйти? Хреново…

– Да понятно, что он сказки про Касимов рассказывает, – отозвался сотник.

Какой проницательный, скотина. А все кивал, кивал…

– Кончать их надо обоих.

– Женя, не торопись. – В голосе Игоря явственно прозвучала насмешка. – Сначала нашему пресветлому придурку меч-кладенец откуют.

Опс… странная любовь у здешнего народа к собственному князю получается.

Сотник пьяно рассмеялся и продолжил:

– Пусть дурачок потешится новой игрушкой.

– А если…

– Граф, я умоляю… И зачем нам этот геморрой? Тебе что, плохо живется? Зачем вся эта внешняя мишура? Мишутка в бирюльки играет, а мы работаем. Или корону на башку напялить хочется? Смотри, укорочу как раз на бестолковку!

– Да надоело все!

– А вот это не тебе решать, надоело или нет! Понятно?

– Понял я. Понял, – пошел на попятную «участковый». – С этими-то что делать будем?

Послышался шум отодвигаемой скамейки – сотник прошелся по комнате, потом остановился:

– Пусть так валяются, опойки. На всякий случай поставь охрану во дворе, хотя все равно никуда не денутся. Утром поднимешь, дашь опохмелиться, и на прием к нашему клоуну. Потом – в цепи.

Ни хрена себе, перспектива вырисовывается. Похмели, похмели… урод заботливый. Обойдемся – после стольких съеденных тваренышей алкоголь из нас выходит быстро. И, главное, без утренних побочных эффектов. Хлопнула дверь, и опять лязгнул засов. Андрей тут же поднял голову. Глаза злые, колючие. Зная нетерпеливость молодежи, можно предположить, что предложит сразу взять охрану в ножи и быстренько свалить, не поднимая лишнего шума. Определенно, свой резон в этом есть – средь бела дня, точнее, вечера, наши передвижения вблизи пристани вряд ли вызовут подозрение. И так много народу шатается по делу и без дела. Особенно если прибарахлиться алюминиевыми кольчугами. Интересно, какой мудак их придумал? Эстеты, понимаешь…

Но сын приятно разочаровал, не стал торопить события:

– Ну что, пап, когда?

– Ночью.

Вот она и пришла, долгожданная ночь. Андрей в очередной раз производил ревизию своего немудреного арсенала, а я, вооружившись длинной заточкой, пытался через дырку от выпавшего сучка сдвинуть дверной засов. Он не поддавался, слишком неудобно. Честно говоря, поначалу рассчитывал просто подцепить ножом, но фигушки, гребаная железяка и не думала трогаться с места.

Ну что же, переходим к запасному варианту – пинаем в дверь ногой. Еще раз… и еще. Они там что, уснули? Они – это наши сторожа, числом трое. «Участковый» решил не рисковать и выставил усиленный караул.

– По бабам ушли, – предположил Андрей. – Или за водкой.

Вполне возможно, потому что первое, что сделали охранники по прибытии, так это конфисковали со стола недопитый кувшин. Примерно пол-литра в нем оставалась, так, для затравки. И сейчас наверняка побежали за добавкой. Но зачем все? Дело, конечно, хорошее, но кто же нас теперь выпустит отсюда? Я-то думал как – глушим первого вошедшего, выскакиваем во двор, валим всех остальных, забираем лодку и рвем когти. Но в ответ – тишина.

Стучу опять. Ответа нет, только где-то вдали лениво взбрехнула собака. Надо же, не съели, богато живут, однако.

– Мы можем до утра колотиться, – недовольно ворчит сын.

– Есть другие варианты?

– Да выбьем ее на фиг, и всех делов.

А что, вариант. Домик расположен в стороне от остальных, чуть на отшибе, и если немного пошуметь, то вряд ли кто услышит. Попробуем?

Бух! Бух! Хлипкая на вид дверь оказалась гораздо прочнее, чем можно было подумать на первый взгляд. А если с разбега? Еще хуже получилось – плечо, которым долбился, болит немилосердно, так можно и без руки остаться. И что делать? Оставаться до утра никак не хочется.

Андрей тоже несколько поутратил энтузиазм и сел прямо на пол, игнорируя лавки, которые вместе со столом составляли единственную мебель нашего узилища. Вот лентяй, я в его возрасте не позволял себе плевать в потолок, когда старшее поколение трудится в поте лица. Что, кто сказал – потолок? Вот баран, мог бы и раньше догадаться!