Чертог Белой Ночи

Лестница увела ее в полумрак, где над каждой могилой горел цветной подсвечник, изображавший магию умершего члена семьи при жизни. Запах роз в ее руках стал чувствоваться сильнее и смешался с древесным ладаном, проникающим вниз из храмовой части часовни. Синий огонек с голубыми вкраплениями вспыхнул ярче, когда она остановилась напротив одной из могил с надписью на надгробном камне: «Любимый сын, старший брат, надежный друг, которого забрала белая ночь». Сага поставила цветы в металлическую подставку у ее основания и села напротив, на одну из скамеек в центре прохода. В тишине она пыталась вспомнить, когда приходила сюда последний раз. Раздавшийся тяжелый голос дал понять, что она была здесь слишком давно:

– Принцесса-разбойница.

Горло залило горечью. Слезы ручьями потекли из глаз, а губы отказывались произносить и слово.

– Ваше Высочество, – с усилием ответила она и набрала соленого воздуха в грудь. – Как мне тебя не хватает…

Он сидел на своей могиле, опираясь руками на согнутые колени. Серые глаза с нежностью смотрели на нее, угнездившись под густыми черными бровями. Улыбка смягчила его лицо и заставила ее губы дрогнуть, снова открывая слезам путь на поверхность глаз.

– Ты почти справилась. Маленькая остановка не помешает тебе добиться цели и заново научиться быть счастливой.

– Наши несколько месяцев вместе пролетели так, что я их и не заметила, а теперь они превратились в целую жизнь, которую невозможно забыть, будто до нее больше ничего и не было. – Она замолчала, собирая счастливые воспоминания в капли росы на щеках. – А потом ты просто пропал.

– Я погиб, а не пропал, – твердо поправил ее он.

С губ невольно сорвался вопрос, который каждый день преследовал ее:

– Что случилось тогда?

– Я сказал тебе, что у семьи дело, и пообещал, что вечером мы встретимся, – спокойно ответил Артур.

– Но мы не встретились, – договорила она.

– Будем снова ломать голову? – он улыбнулся, заглядывая ей в глаза.

– Ты хотел сказать «головы»?

– Не забывай, что я пять лет как мертв.

– Пять лет, – закрыв глаза, повторила она, – а болит так, будто это было вчера.

Артур наклонился вперед, к белым розам у своей могилы, и его длинные черные волосы каскадами упали на бледное лицо, смягчая тенями неровные черты.

– Откуда такой шикарный букет? – спросил он. – Новый ухажер не знает, что ты ненавидишь цветы?

– Он сказал, ему больше двухсот лет, – ответила Сага. – Боюсь, что его представления слишком старомодны, но эти цветы принесла я.

– Дело наконец сдвинулось с мертвой точки. – Довольно кивнув, Артур запустил ладонь в волосы, зачесывая их пальцами назад, и снова посмотрел на нее: – Но разве захват – большое дело для богачей?

– Я уверена, что он не имел в виду захват. Когда нет никого сильнее, захват не нужен. Он из тайного круга магов, и раз их сила так велика, то они вполне могут жить дольше, чем мы.

– Никого сильнее… – повторил Артур. – Может, и нет никакого тайного круга?

– Думаю об этом все чаще, – призналась она. – Интересно то, что за эти годы мне удалось раскопать только пересказы случайных встреч разных магов с кем-то вроде Фирсова, но самое интересное – все они были семь, десять, двадцать лет назад, и ни одной за последние пять.

– Кроме твоего ухажера? – подметил он.

– Кроме него, – согласно проговорила Сага. – Я больше не могу оставаться в Петербурге, поэтому сегодня мне придется использовать свой единственный шанс узнать, что произошло тогда в Чертоге Ночи…

– Затея рискованная, и она может не дать тебе ответов о моей смерти, – разводя руками, сказал Артур.

Ноги сами поднялись со скамейки, силы вернулись, взяв верх над трауром.

– Я должна узнать, что произошло, – нарушая сокровенный покой крипты, говорила она. – Я не успокоюсь, потому что чувствую, что Фирсов как-то связан с тем, что случилось.

– Приехала семья моей матери, они привезли какой-то мощный артефакт и хотели спуститься в тоннели Чертога, чтобы понять, как он работает, – сказал Артур, встав напротив нее. – Я же говорил тебе. Это было семейное дело, и Фирсов здесь ни при чем.

– Помню, – затихла она под его грозным взглядом. – В тот день, когда ты погиб, когда я ставила камеры в квартире Фирсова, он показался мне испуганным. Первый и единственный раз за все время, сколько я с ним. И та хреновина у него на столе. Словно он ритуальный ужин себе устроил. До сих пор мурашки по коже.

– Мне не нравится то, чем ты занимаешься, – серьезно отозвался Артур. – Я просил тебя завязать, и ты согласилась.

– Потому что ты хотел жениться на мне, – голосом, готовым сломаться, ответила она, – а потом умер. Ты не можешь узнать, чем я занимаюсь сейчас, и это тебе и не нравится.

– Может, по большей части я и умер, но кое-что все еще живо благодаря тебе и останется с тобой навсегда.

– Тогда можешь считать, что по большей части я завязала, но кое-что осталось незавершенным, а именно ты научил меня не останавливаться на полпути.

– Я не хочу, чтобы ты жила только одной памятью. Ты должна быть счастлива.