Чертог Белой Ночи

– Завтра бы вернуть записи. Дело будут закрывать, нужны все материалы и улики, – сказал Макс, садясь рядом с братом. – Нашла что-нибудь интересное?

– В этих рукописях есть история о шестилетнем мальчике, который использовал чужую магию, – ответила Яра, скручивая спагетти на зубчиках вилки. – И кое-что о паре странствующих белокожих магов с черными глазами, которые разговаривали с птицами в верховьях рек Сулавеси почти два века назад.

– Разговаривали с птицами? – переспросил Рейн.

– Автор записи считает, что у них какое-то особое строение связок, позволяющее в точности воспроизводить все сигналы и пение. Вроде как сиринкс у птиц, – она провела свободной рукой по шее.

– Звучит как третьесортная выдумка, – усмехнулся Макс.

Яра пожала плечами:

– Тот, кто собирал эти записи, внимательно изучал и другие заметки исследователей, которые заходили к нему в лавку. Думаю, он умел отделить возможную правду от вымысла.

– Можно посмотреть? – попросил Рейн.

Они всю ночь провели за чтением заметок и рассуждениями о прочитанном, а за окнами гостиной в синей пустоте кружился первый снег.

– Те два белокожих мага с острова Сулавеси гипотетически могут иметь отношение даже к основанию Чертога Асуры, согласно его же легенде о Двух Древних, – говорил Рейн, – но я не представляю, как все это поможет нам разобраться с тем, чего ожидать от магии Яры.

– Нам нужно больше узнать об этих древних магах, – уже с усилием перебарывая сон, Макс в десятый раз рассекал взглядом строчки о паре ночных странников в железных масках с лунной кожей, которых видели на берегах Сицилии. – Здесь толком ничего нет об их магии, кроме того, что она такая сильная, что находиться рядом с ними невозможно.

Рейн подкинул прочитанную пачку листов в центр круга, который они заняли на полу, и сказал:

– Среди этой сказочной ерунды всего три записи о них. Все же остальные можно понимать как угодно. Кроме истории про Джо. Она оказалась полезной, – поправился он и положил руку на плечо Яре.

– Уже? – удивленно спросила она.

Макс коротко посмотрел на него:

– Завидую твоей скорости восполнения сил. Да и артефакт твой, похоже, готов собирать магию бесконечно. Сколько вы этим занимаетесь?

– Пятый день.

– Как результаты?

– Пока она касается меня, то может использовать столько магии, сколько захочет.

– Что странно, в записях разных годов эти белокожие странники вдвоем, – немного погодя, тихо заговорила Яра. – Может быть так, что речь об одних и тех же магах?

– Две первые заметки датируются 1755 и 1839 годами. Третья же переписана собирателем историй. И если я могу поверить, что он нигде не соврал и у берегов Адриатического моря дело было в 1623 году, то верить в то, что этим ребятам больше двухсот лет, я отказываюсь, – заявил Рейн.

– Магическое зрение, сформированное с рождения… – проговорил Макс, возвращаясь мыслями к заметке об индийском мальчике Джо. – Жаль, что ты потеряла память. Вдруг твое зрение тоже сформировалось при рождении…

– Сомневаюсь. Я бы узнала о магической грани мира раньше, чем попала в измерение.

– Когда я забрал тебя из изоляции Дэна, Артём сказал, что твой организм вырабатывает магию. Мало, но ее должно хватать, чтобы не терять наш мир из вида. А вот вопрос, как ты туда смогла попасть, так и остался без ответа.

– Смотрители открывают порталы только для себя? – Рейн посмотрел на Макса, ожидая подтверждения своих слов.

– Да. У каждого свой ключ, который работает только по определенной магической сигнатуре, – кивнул он.

– Может, потому, что у меня нет сигнатуры? Сфера же не видит мою магию, – предположила Яра и задумалась, вспоминая жаркий июльский вечер. – Я помню, что меня удивило, какая холодная рука была у Ани. Тогда такая духота была невыносимая.

– Вот и ответ, – продолжил Рейн. – Когда я пытался понять, можно ли восстановить тебе память, ты коснулась меня и смогла делать то же самое.

– Джо держал за руку того путешественника и повторял за ним все чары, – задумчиво кивал Макс.

– Если ты используешь чужую силу, Сфера же должна читать сигнатуру того, чью магию ты взяла? – снова заговорил Рейн.

– Нет, – ответил ему Макс, сдерживая зевок. – Когда мы искали ее семью в Сфере, мою магию она тоже не показала.

– Значит, она как-то ее преобразует. Накинь доспех, – попросил Яру Рейн и, дождавшись, когда появится серебряный щит, принялся разглядывать броню. – Доспех толще моего.

– Может, это потому, что я сейчас сильнее вас? – спросила Яра.

– Доспех тускнеет, но не становится тоньше, когда расходуются силы, а потом просто гаснет, – отвечал Рейн.

– Все, я пас, – объявил Макс, поднимаясь на ноги. – Голова больше не соображает. – На ходу снимая рубашку, он скрылся из вида за углом коридора, и уже оттуда прозвучал его голос: – И потише, пожалуйста! С недавних пор я стал вашим безработным ворчливым соседом, который любит тишину и у которого очень чуткий сон!

Рейн лег поперек, опираясь на локоть, который переставил через вытянутые ноги Яры.

– Твое поразительное умение грустить с улыбкой на лице, говорящей, что с тобой все в порядке, – говорил он, уложив подбородок на ладонь, – сейчас совсем не к месту.