Чертог Пустоты (СИ)

До конца каникул оставалась всего пара дней, когда, блуждая вдоль книжных полок, Поттер натолкнулся на книгу в чёрной кожаной обложке, на корешке которой значилось «Кровная магия и артефакторика». Заинтригованный, он расположился в кресле, с интересом изучая весьма неоднозначное пособие, содержание которого балансировало на очень тонкой грани между безумием и здравомыслием, вызывая весьма специфический спектр эмоций от возмущения до восхищения. Потому что с одной стороны, это было гениально, но с другой — просто ужасно, и некоторые описанные там ритуалы казались чудовищными. Имя автора сего труда нигде в книге не указывалось, но Поттер подозревал, что это должен был быть тот ещё псих.

Пролистав теорию и возможности применения различных ритуалов с использованием кровной магии, Гарри мысленно отметил, что стоило бы парочку из них внести в разряд особо изуверских на государственном уровне, и уже собрался сделать перерыв и перекусить, когда наткнулся на раздел «Жертвоприношения». Он не сразу решился читать дальше, учитывая маниакальные замашки автора, но всё же пробежался взглядом по содержанию и застыл, когда наткнулся на знакомое слово, вцепившись в книгу с алчным предвкушением.

«Крестражи».

Закусив губу, Гарри раскрыл книгу на нужной странице, вчитываясь в каждое слово с таким вниманием, будто от этого зависела его жизнь… и, вполне вероятно, так оно и было. По мере того, как его взгляд скользил по тексту, Гарри наконец в полной мере начал осознавать, что сотворил Волдеморт в погоне за бессмертием, и почему само упоминание о крестражах ужасало даже непробиваемую Хельгу. «Разделение души», «Раскол сущности», «Ритуал создания крестража включает в себя человеческое жертвоприношение». «Осколки души, в зачарованных артефактах, отравлены тёмной магией, — затаив дыхание, читал он. — Как снедаемая проказой плоть, они гниют и мертвеют. Но до тех пор, пока осколок привязан к основной части души, смерть не сможет коснуться создателя крестража». Гарри подумал о запахе гниения, что ощутил, когда нашел тот странный медальон в книге, которую ему отдала Библиотекарь. Она тогда сказала, что в одной из книг Архива завелся хаос, и он долгие годы пожирает и книгу, и архив, и саму Библиотекаря. Мог ли тот медальон быть крестражем Волдеморта? После того, как в него попало смертельное заклинание, медальон перестал источать смрад разложения. По-видимому, в тот момент артефакт был уничтожен. Дневник тоже был крестражем? Интересно, что произошло с теми осколками души, которые были заключены в этих предметах? Они погибли или вернулись к основной части души? И если так подумать, то где всё это время находился сам Волдеморт? Точнее та часть его души, что осталась после создания крестражей. Если он возродился, то значит, крестражей было больше двух, так? Сколько же раз Тёмный Лорд расколол собственную душу? В сознании вспыхнул смутный образ рунического круга, вдоль границ которого были разложены какие-то предметы, среди которых можно было различить почерневший медальон и пробитую клыком василиска тетрадь. Гарри на миг зажмурился, пытаясь ухватиться за туманное воспоминание, но оно исчезло, стоило ему сосредоточиться на нём, оставив после себя лишь призрачный отголосок неясной тревоги, чувство холода и лёгкое головокружение. Передернув плечами, Поттер решительно захлопнул книгу и направился к стеллажам, собираясь вернуть ее на место, когда в библиотеку стремительно ворвался Том, торопливо закрывая за собой дверь.

— О! Том! — Гарри как раз поставил книгу на полку и обернулся. — Ты не представляешь, что я сейчас…

Арчер буквально в два прыжка пересек комнату и, оказавшись вплотную к Поттеру, зажал ему рот рукой, попутно впечатав того спиной в книжные полки. Гарри недоуменно моргнул.

— В доме посторонние, — едва слышно выдохнул ему на ухо Том, кажется, переходя на парсельтанг.

Гарри скосил на него глаза, но лицо друга было слишком близко, поэтому он перевел взгляд на закрытую дверь и в тот же момент услышал доносящийся откуда-то из гостиной высокий женский голос:

— Ох, ты только взгляни на это, Цисси! Почти ничего не изменилось! По-прежнему такой же тёмный и мрачный, как я помню.

Поттер потрясенно распахнул глаза, когда, наконец, узнал, кому принадлежит голос. Раздался грохот и оглушительные вопли портрета в холле, которые с легкостью перекрыл смех Беллатрикс Лестрейндж.

— Ах, тётушка Вальбурга! Как приятно знать, что даже после смерти вы так рьяно отстаиваете наши идеалы.

Вопли портрета стихли, раздался стук каблуков по паркету, который, к счастью, отдалялся.

— Взгляни, Цисси, — пропела Беллатрикс, — эти очаровательные головы домовиков до сих пор тут висят! Просто прелестно! Я беспокоилась, что поганые предатели крови всё тут испортили, но нет. Так же миленько.

Послышался скрип ступенек, оповещающий о том, что незваные гостьи поднимаются на второй этаж.

Осторожно взяв Арчера за запястье, Гарри отвел его руку от своего лица и чуть повернул к нему голову.

— Как они сюда попали? — прошипел он.