Чертог Пустоты (СИ)

— Если нет такой необходимости, да, так и есть, — согласился Альбус. — Даже если заложенный магический потенциал необычайно велик, им порой очень сложно найти достаточную мотивацию для его развития.

— Но некоторые находят, — заметил Снейп, думая о Поттере.

— Безусловно, — Дамблдор помолчал. — Впрочем, есть ещё одна причина, по которой мы давно уже ничего не слышали об истинно светлых магах.

— И какая же? — Северус заинтересованно подался вперед.

Дамблдор медлил с ответом. Взяв со стола чайник, он неторопливо наполнил свою треснувшую чашку, сделал глоток чая и только тогда произнёс:

— Дело в том, что из десяти светлых магов девять погибнут, не достигнув и восьми лет.

*

Преисполненный самодовольства, Арчер неторопливо вышагивает рядом с Гарри, гордо расправив плечи и заложив руки за спину. Поймав взгляд друга, он насмешливо поднимает брови, тонкие губы кривятся в заговорщицкой улыбке:

«Отличная работа, коллега», — вполголоса замечает он.

«Аналогично, коллега, — ухмыляется Гарри, — но ты всё же мог намекнуть мне раньше о своих планах».

«Мог, — соглашается Том, — но какое в этом тогда веселье?»

Гарри улыбнулся вслед теряющему краски воспоминанию. Обратившись в пепел, оно медленно угасало в тумане, и эхо голоса лучшего друга затихло, поглощенное серой дымкой из которой тут же показались новые тени, обретая цвет и форму.

«…тебе никогда не приходило в голову, что если ты уничтожишь мир, тебе нечем будет править?»

«А кто сказал, что я хочу править миром? Быть может, я просто хочу разрушить его?»

Сменяя друг друга, перед глазами проносились события прошлого.

«Я умираю… — признание звучит, как приговор. — Моя собственная магия меня убьёт».

Осенний ветер пробирает до костей, но Гарри почти не ощущает этого, хотя и дрожит всем телом. Рядом с ним на земле сидит Том. Тишина, стылая и парализующая, как ноябрьский холод, обступает их со всех сторон.

«Я их ненавижу. Всех…. Каждого из них…»

Гарри завороженно наблюдал, как исполинская цитадель медленно превращается в руины. Том прав. Разрушать куда приятнее, чем создавать. Легче. Свободнее.

«Я не могу оставаться здесь с тобой только потому, что без меня тебе будет плохо…»

Но почему? Разве мы не клялись всегда быть вместе?

«Мы клялись всегда быть друзьями…»

Что теперь делать с этим проклятым обещанием, когда ты превратился в Тёмного Лорда и пытаешься убить меня? Могу я забыть про него?

«Почему ты мне сразу не рассказал?»

«Ты бы в любом случае поступил так, как тебе хочется».

«…разве я когда-нибудь требовал от тебя каких-либо жертв?»

Да…

«Нет», — наперекор Гарри, тихо ответил его собственный голос из недр блуждающих вокруг теней.

«Разве важно, рядом мы или находимся на разных концах света? Имеет значение только то, что мы чувствуем».

*

— Погибнут? — Северус непонимающе нахмурился. — Из-за чего?

— В самой основе человеческого подсознания заложен простейший инстинкт выживания — самосохранение. Дети, познающие мир, бессознательно этому подчинятся. Они плачут, если им больно, убегают и прячутся, если чувствуют страх или опасность, избегают того, что их пугает или может навредить. Ребенок, в котором нет тьмы, не имеет инстинктов как таковых. Он не знает страха. Не убегает от опасности. Не опирается на собственный опыт как таковой. Он подчиняется лишь тому, что закладывает в основу своей личности как некие базовые правила. А если этих правил нет, он даже ничего не предпримет для спасения собственной жизни.

— Подобная глупость прослеживается у многих детей, — ехидно заметил Снейп. — Если не объяснить им, что огонь горячий, они будут упрямо пытаться его потрогать до тех пор, пока не обожгутся.

— Всё так, — согласился Альбус. — Но дитя без тьмы в душе, тем и отличается от обычного, что будет держать руку в огне, до тех пор, пока не умрет от болевого шока.

Северус нахмурился. Подобное утверждение казалось чересчур бредовым, пока он не подумал об одном конкретном мальчишке. Страдающий от яда и находящийся на грани смерти, он, тем не менее, не предпринял ни одной попытки спастись. В его исключительно странной системе ценностей отсутствовало правило — просить о помощи или признаваться, что тебе плохо.

— Дьявол, — прошептал он. — Но как они вообще тогда учатся жить?

— В то время как тёмный маг постигает мир, опираясь на собственный опыт и ощущения, формируя точку зрения на основе собственных реакций на происходящее, то светлый всегда черпает опыт извне. Светлый ребенок станет избегать боли и опасности лишь когда кто-то скажет ему, что так правильно.

Северус сумрачно молчал.

— А если не скажет?

— Он сочтет это нормой.

Вполне похоже на кого-то, кто жил в чулане под лестницей до одиннадцати лет и считал, что это в порядке вещей. Только вот…

— Звучит так, будто светлые дети от рождения в принципе лишены мозгов, — сухо признался Снейп.

— Это не так, — Дамблдор допил свой чай и поставил чашку на стол. — Им просто требуется весьма жесткий контроль.

Мастер зелий вскинул подозрительный взгляд на директора.

— Жесткий… контроль? — едва слышно переспросил он.