Чертоги Казад-Дума (СИ)

— Верно, — Ниар кивнула. Потом, встрепенувшись, поглядела на собеседницу. Мнение гномки чародейка не считала действительно важным, но свежий взгляд со стороны мог бы помочь ангбандке кое-что для себя уяснить. — Как сама считаешь, Бильбо выдюжит этот бой?

— Ну как тебе сказать, — неохотно протянула Осаа, повертев рукой из стороны в сторону, — вряд ли. Сама посуди, он раза в три легче этого великана. Нет, я против избиения малых и слабых, поверь. Просто не годится он на роль героя… А чего тебе? Готовишь помощь?

— Ещё бы, — Ниар хитро улыбнулась, касаясь рукой остренького подбородка. В груди появилась знакомая щекотка: предвкушая десять минут занимательного зрелища, девушка готовилась прикоснуться к своему тайному, могущественному дару. — Я не стану слишком сильно менять перевес сил. Но Бильбо ведь не будет против, если его противник, ну, скажем, возьмёт и споткнётся. Как считаешь?

Осаа, пару мгновений просто глядя Ниар в глаза, громко рассмеялась. Её тёплый голос согрел душу Миас, проник в сердце и в ледяной разум. Порой именно такого общения девушке и не хватало. Маленькие слабости, по словам Мелькора, могли стать огромной проблемой на пути к высшей цели. Но бывали моменты, когда Ниар, прославленная среди орков и балрогов за свою решительную сухость, желала уюта и незатейливых радостей. Сейчас был именно такой момент.

— Ну, что я тебе скажу, Королева Ангбанда, — Осаа развела руки в стороны, извиняясь заранее за своё предложение. — Давай скажем этому милому гному «Мену ту ха трох»! И да пребудет Аулэ с нами навеки.

— Полностью поддерживаю, — Ниар прищурилась. — И не только Аулэ в этот раз, но и весь Дор-Даэделот будет стоять за спиной Бильбо. Так что… Поехали!

Поехали! Бой! Вперёд! Давай его, ложи на лопатки! Вперёд, взломщик! Кхагам мену пену ширумунд! Эти фразы долетали до ушей Бильбо приглушенными собственным дыханием. Драка началась как-то неожиданно быстро. Мистер Бэггинс даже не успел ничего понять – минуту назад Даин говорил что-то на кхуздуле и мгновение спустя рослый чернобородый гном уже пытался ударить хоббита палицей по голове. Мир закружился и завертелся перед глазами, смазываясь в один единый водоворот. Кричащие лица гномов мелькали, под ногами трясся каменный пол, и удары огромного меча отзывались лязгом железа. Бильбо перешёл к обороне, даже не заметив этого. Избегая своего противника, полурослик прыгал и бегал, пытаясь как-то войти в нужный ритм.

«Ах, Бильбо, ну ты влип, — подумал хоббит, начисто забыв об окружающем мире. — Не выйдет уже попить чаю в Шире, поспорить с соседями и покурить трубку на лавочке. Жизнь свою ты закончишь здесь, в холодном замке гномов. Глупый, глупый, глупый! На что ты надеялся, а?»

У уха прожужжал меч. Справа к голове хоббита неслась стальная голова палицы. Нагнувшись, Бильбо юркнул под своего противника. Тучный гном, медленно разворачиваясь, рычал и плевался. В глазах подгорного жителя горело неистовое пламя сражения. Бильбо, что-то промяукав себе под нос, юркнул влево, вновь пытаясь увернуться от удара. Рука, державшая Жало, вспотела. Ноги подкашивались от волнения, а перед взором витала туманная дымка.

«Эй, ну-ка вспомни, что тебе говорили друзья! — Бильбо начал ругать себя, с трудом сдерживая желание положить меч на пол и признать поединок проигранным. — Мне нельзя подходить близко к противнику и нежелательно вступать с ним в прямую драку! Подождать, вот что мне нужно… запутать врага, выждать и ударить, как подобает каждому хоббиту!».

Мистера Бэггинса вовсе не волновал факт, что уважающие себя хоббиты избегают всяких неприятностей. Откровенно говоря, он вообще забыл о том, как ведут себя нормальные жители Шира. Глянув на Торина, наш сердобольный герой с горечью в горле нашёл его хмурым и сосредоточенным. В синих глазах Короля-под-Горой читалось волнение, но лицо оставалось безучастным ко всему происходящему. Выпрямив спину, Торин просто смотрел на дерущихся и ждал окончания поединка. Так же вели себя остальные – Двалин, Балин, Фили, Кили, Ори и Нори… все, даже эльфы.

«И я тоже должен вести себя достойно, балроги всех подери, — укорил себя Бильбо, слыша позади себя тяжёлое дыхание гнома. — Я ведь Бильбо Бэггинс! Бэггинс, в конце то концов! Меня сюда притащил не кто-то, но сам Гэндальф Серый! И я дрался с орками наравне с чёртовыми эреборцами, туда и растуда их! Неужели я побегу от опасности сейчас, когда опасностью даже не пахнет!?».

Яростно завопив, Бильбо махнул мечом, разворачиваясь к противнику. Гном, явно поражённый внезапным ударом, отпрянул. Кончик клинка коснулся длинной бороды подгорного жителя. Пряди грубых волос упали на камни.

— Слушай, ты, безбородый орочий сынуля! — рыкнул Бильбо, беря Жало в обе руки. — Никак попасть в меня не можешь, а?

— Заткни свою широкую пасть, мену ширумунд! — гном провернул палицу в правой руке, явно готовясь к следующему заходу. Бильбо нашёл развитие боя слишком прозаичным. Втянув живот, кинул быстрый взгляд на левую руку своего противника. Гном не слишком-то хорошо орудовал клинком. Этим следовало воспользоваться.