Чертоги Казад-Дума (СИ)

— Ты, должно быть, растерян, — вновь зазвенел в тишине переливчатый бас. Темный опустил голову, прищурив пылающие огнем глаза. — Не стоит, гном. В твоем положении не престало поражаться присутствию подле древних владык мира. Ты носишь белый клинок целительницы Ангбанда, твой сын путешествует с Красной Колдуньей, а жизнь твою спас величайший чародей из мне известных. Разве может моя скромная натура затмить впечатление от общения с пелорийской тройкой?

— Направляясь в Мордор, я надеялся на кровопролитную аудиенцию с орками, а не на мирную беседу с Властелином Колец, — признался Траин, превозмогая страх. — Если бы ты хотел убить меня, давно поступил бы так.

— Верно, — тон Саурона изменился, из повелительного обратившись в доброжелательный. — Но мне незачем лишать тебя жизни, к тому же, теперь мне ведомо больше. Кто прислал тебя ко мне, эреборец?

— Азог, — Траин напрягся. Не расценивая ложь как достойное оружие, подгорный житель, однако, помнил, что Миас частенько лукавили в своих речах. Ожидать подобного стоило и сейчас. — Белый орк находится в Мории, вместе со своей армией, под командованием Анаэль. У него не было возможности как-либо связаться с тобой, и потому он отправил в Мордор меня.

— А у тебя, значит, такая возможность была, — с насмешкой на устах проворковал Саурон. — Если мы с тобой беседуем об одних и тех же людях, то следует признать, что ты пытаешься меня обмануть, смертный. Я был учителем Миас, я точно знаю, что они не допускают таких нелепых промахов. Быть может Анаэль и добра, но она не стала бы проявлять милосердие сейчас, когда на кон поставлен Белерианд. Значит, она послала тебя с заведомо злым умыслом.

— Бессмертная отпустила меня, сказав, что я не найду с твоей стороны поддержки, — Траин зарычал. Ему не нравились беседы подобного рода, когда каждое слово приходилось взвешивать с опаской и вдумчивостью. Привыкнуть к осмотрительности и предприимчивости Миас гном все еще не мог. — Но все же я здесь, на подступах к Мордору. Отступившись от опеки ангбандцев, отказавшись от их защиты.

— Чего же желает Азог в этот раз? — Саурон грубо прервал гнома. Отвернувшись, ссутулился. — Сложно поверить, что он сохранил мне преданность. А даже если и так, вряд ли будет толк… впрочем…

Он развернулся к Траину. Долго глядя на него своим холодящим душу взглядом, приподнял голову. Подгорного жителя обдало волной удушающего жара.

— Я хочу, чтобы ты вернулся в Казад-Дум, гном, — Темный Властелин заговорщицки подмигнул подгорному жителю. — Ни я, ни Гэндальф, ни уж тем паче Галадриэль не способны остановить Ниар в ее священном походе. Каждый из нас по своему уязвим, а Красная Колдунья умеет находить брешь в обороне противника. К счастью ли, но в этот раз она сама допустила крупный промах. И этим грех не воспользоваться. Полагаю, тебе известно, что к древнему гномьему царству чародейка ведет твоего сына, желая заполучить сокровище, хранимое родом Дурина с незапамятных времен. Передай Азогу мое послание слово в слово. Пусть подготовится…

За теми словами последовал короткий, но четкий сказ. Саурон говорил о воинстве Мордора и о своем кольце, полностью отрешившись от эмоций. Будто глядящий на мир сверху вниз, со стороны ни в чем не заинтересованного наблюдателя, колдун отдавал Траину понятные и сжатые указания. Гном же, слушая Темного Властелина, пытался для себя решить, кому и в чем следовало доверять.

Вся беседа длилась не больше четверти часа. Убедившись в том, что подгорный житель точно уяснил все нюансы задуманной стратегии, Владыка удалился восвояси, растворившись во тьме. Ни прощальных слов, ни напутствий не произнес Саурон. Явившийся в облике тени, он покинул Траина так же неожиданно, как появился подле.

Теперь, возвращаясь назад уже знакомым путем, подгорный житель задумчиво глядел вокруг себя, мыслями пребывая рядом с Анаэль. Эльфийка предрекала своему подопечному тяжести и испытания, которых и так было слишком много в жизни Короля-под-Горой. Она видела предательство и искушение, но не сказала, что сможет оградить от них друга. Не зная, чего ожидать в дальнейшем, Траин не торопился исполнять волю Саурона.

Получив свободу, смертный сын Аулэ теперь не знал, что с ней делать. Он был волен поступить так, как желает: покинуть земли Рованиона, отправиться к Эред Луин через Арнор, собрать армию гномов и вернуться на подмогу сыну, который добровольно путь свой направил в смертельный капкан. И вовсе не был обязан Траин исполнять поручения Азога, служа посыльным на побегушках у чернокровых.

Однако растущая тревога не отпускала храброго сердца. Гном, пересекая очередную речушку на своем пути, буквально физически ощущал, как жилы тянет истошное волнение. Не смея нарушить даденного обета, не помышляя о внезапном нападении, старый Король-под-Горой лишь вновь и вновь возвращался к мыслям о драгоценных камнях, которые так часто мелькали в рассказах Анаэль. Сильмариллы.