Чертоги Казад-Дума (СИ)

Племянник от сделанного предложения поморщился. Торин, наблюдая за сыном сестры, тепло улыбнулся. Кили был похож на Дис. В большей степени, чем Фили. Темноволосый, кареглазый, остроносый, юный гном был точной копией своей пронырливой и егозливой в детстве матери. Короля-под-Горой овеяло теплой волной дорогих сердцу воспоминаний. В голове мелькали сцены из прошлого: ребяческие шалости и вечные догонялки под крутыми каменными стенами Эребора. Сестра любила проказничать, и в проказы свои почему-то вечно втягивала и Торина. Фрерин, которому отец поручал следить за шкодливой младшей сестрой, вечно пропадал в библиотеке, так что Дис большую часть времени была предоставлена самой себе. Синеглазая, умная, вертлявая, гномка с хохотом носилась по цитадели, отстригая бороды незадачливым королевским охранникам и срезая тугие кошельки с поясов купцов Дейла. В общем, сестра любила повеселиться от души. Однако с возрастом ее проделки становились серьезнее, Фрерин же с годами делался лишь беспечнее, а в итоге во всех бедах виноватым оказывался Торин. Старший ребенок, как-никак. И не важно, что юный наследник трона понятия не имел, каким образом все рыжие гномы цитадели в одну ночь могли стать синеволосыми. Трор требовал ответа именно с Торина, предоставляя сестре и брату возможность похихикать за спиной несчастного эреборского принца. Веселые годы юности…

— Гэндальф, послушайте, а ведь книга девчушки, судя по всему, очень ценная, — скрипучий голос Балина отвлек Короля-под-Горой от приятных воспоминаний. Посмотрев на седовласого наставника, молодой наследник рода Дурина непроизвольно сжал в руках оплетенный кожей фолиант. В груди вновь появилось давящее, волнующее чувство чего-то… Чего?

— Возможно и ценная, — чародей приподнялся на месте, прочь прогоняя апатичность и грусть. Голубые, как льдинки, глаза Гэндальфа заблестели любопытством. — Дайте взглянуть на книгу, и, пожалуй, я скажу вам что-то более полезное, чем банальное «возможно»…

Протянув руку к Торину, Серый Странник замер. Король-под-Горой, скрипя душой, поднялся с места и нехотя отдал фолиант чародею. Последний, повертев в руках пухлый томик, что-то забубнил себе под нос. Несколько раз пролистав сборник легенд, проводник гномов, как и сам Торин пару мгновений назад, раскрыл книгу на развороте, всматриваясь в загадочную надпись. Молодой наследник рода Дурина выжидательно косился на Гэндальфа. А последний, к слову, отчего-то помрачнел и нахмурился.

— Ну, что там? — после непродолжительного молчания спросил Бильбо, поднявшийся с насиженного пенька. Встав подле Торина, мистер Бэггинс с нескрываемым волнением глядел на чародея. В руках держа глиняную трубку Ниар, полурослик сверкал глазами и иногда переступал с ноги на ногу. Поджав губы, наследник эреборского трона показательно сложил руки на груди. Выказывать собственной тревоги Торин не желал. Возможно потому, что причин для этой тревоги пока не находилось.

— Полагаю, это послание первого хозяина книги, адресованное его ныне бывшему обладателю, — Гэндальф отвечал неохотно. Вцепившись в фолиант обеими руками, волшебник вновь и вновь пробегался глазами по выжженным буквам неизвестного Торину языка. — Обращение сделано на Высокой Речи Нолдор, поэтому не удивительно, что вы, мои дорогие, не смогли прочитать и строчки. Язык эльфов запада сейчас почти никем не используется, в почете теперь синдарин, а не квенья…

— Но ты-то прочитать нам надпись сможешь? — Бильбо нервно шагнул вперед. Сидевшие вокруг гномы вмешиваться в беседу не торопились. Гэндальф, бросив на полурослика укоризненный взгляд, поморщился.

— Не думал, мистер Бэггинс, что Вам присуща черта излишней любознательности, — Серый Странник рукой прошелся по шершавой поверхности пергамента. — Но да, я могу прочитать вам слова послания. Сказано тут: «Око белое по небу плывет, следя за детьми своими пристально, с любовью. Кто ищет, тот искомое найдет, кто помощи попросит, ее отыщет. Не бойся тех, создание Двух Древ, кто выше гор Пелори смотрит. Что в будущем – известно лишь Творцу, но его слово, как яви тлен, плывущий на ветру, лишь тень былого. Твой сердцем и душою, Йарвейн Бен-Адар».

Гэндальф, дочитав, поднял глаза к Торину. Короля-под-Горой прошиб озноб. Чародей выглядел растерянным и удивленным. Вот уж кто-кто, но Серый Странник казался гному мудрым и знающим человеком, полным своих мистерий и темных, пропыленных веками загадок. Что же могло удивить Гэндальфа?

— Бессмыслица, уж простите меня за грубость, — громко произнес Дори. Сидевший подле него Бофур, усердно натирающий красное яблоко чистой тряпицей, снисходительно посмотрел на компаньона.