Чертополох и роза

«Это не полное поражение», – думала Маргарита, вместе с королем покидая Толбут.

Олбани прибыл в Дамбартон.

Когда Маргарите сообщили об этом, она отпустила всех своих дам и слуг, чтобы обдумать положение в одиночестве. Она взяла зеркало и стала внимательно изучать отражение. Сама королева свыклась с переменой, но Олбани это сильно поразит. Она думала обо всех своих нарядах и, главное, о тех, что больше всего ей шли. Но если Маргарита ненавидит герцога, какая разница, что он о ней подумает? «Да, – сказала она себе, – я должна справиться со своими чувствами; он никогда не узнает, как сильно ранил меня. Если я выкажу интерес к Олбани, все поверят, будто я считаю его достойной партией и жду, когда мы оба станем свободны».

Маргарите было необходимо скорее повидаться с королем: обсудить с ним, что может означать возвращение Олбани, научить сына, как вести себя и какие слова говорить; и королева радовалась, что, по крайней мере, мальчик испытывает к матери уважение и готов повиноваться во всем, о чем бы она ни попросила.

Маргарита отправилась в Стирлинг, где ее тепло встретил Яков. Она видела, что сын изменился; он больше не был таким мягким и податливым: она заставила мальчика осознать ту власть, что будет ему принадлежать, и короля успели окружить компаньоны, стремившиеся выполнять его волю и льстить. Но он был не менее глубоко привязан к матери, и она была в восторге.

Дэвид Линдсей, однако, был обеспокоен и явно искал случая поговорить с королевой наедине, но у нее теперь не хватало времени для Дэвида. Она испытывала благодарность за заботы о мальчике, но, в сущности, Линдсей был всего-навсего удачным компаньоном для ребенка. Яков тем не менее сохранил привязанность к старому другу, хотя теперь, когда в его жизни появилось так много новых интересов, проводил с Дэвидом меньше времени. Королю нравилось охотиться вместе с подростками чуть постарше, но они казались ровесниками, так как Яков был взрослым не по годам.

Мальчик воспользовался разрешением охотиться каждый день и явно превращался в страстного любителя гончих. Он слегка погоревал, когда любимый попугай улетел в парк, где его заклевали дикие птицы. Но после этого события король с ее большим рвением погрузился в новые забавы – ему хотелось забыть о потере своей драгоценной птички. А вот видясь с Дэвидом, он всегда вспоминал о ней.

Маргарита сказала сыну, что Олбани прибыл в Шотландию и они должны быть начеку.

– Он, без сомнения, придет к вам с ласковыми словами, но вам надо помнить, что это великий обманщик.

Яков внимательно слушал, и Маргарита радовалась столь явным привязанности и почтению сына.

Король хотел показать матери свое новое хозяйство; многих из его старых слуг заменили, и, сидя с сыном на пиру, Маргарита заметила веселого молодого человека, красавчика бесшабашного вида, служившего главным нарезчиком короля.

Он был очень смел, этот молодой красавец, и вовсе не казался подавленным присутствием короля и королевы. В шелковой ливрее, в дублете из красного атласа и красных чулках с черной бобровой опушкой, он являл собой яркую и привлекательную фигуру.

Нарезая мясо для короля и королевы, незнакомый Маргарите дворянин развлекал их меткими, остроумными замечаниями.

– Скажите мне, – обратилась Маргарита к сыну, – кто этот молодой человек, похоже очень довольный собой и жизнью?

– Я прикажу ему поговорить с вами, – ответил Яков и, поманив молодого человека, объявил: – Ее величество королева изволила спросить о вас.

Дворянин низко поклонился и широко раскрыл глаза от радостного удивления.

– Королева желает говорить со мной! – пробормотал он. – Это счастливейший день в моей жизни!

– Скажите мне, как вас зовут? – осведомилась Маргарита.

– Гарри Стюарт, ваше величество. Королева улыбнулась:

– Славное имя, и нельзя сказать, что оно мне незнакомо. Объясните, к которой из ветвей семьи вы принадлежите.

– Мой отец – лорд Авондэйл, ваше величество, и я его второй сын. Мы с моим братом Яковом служим королю и оба почитаем за счастье, что оказались на таком прекрасном месте.

– И, мне кажется, вы исполняете свои обязанности подобающим образом.

Гарри Стюарт возвел глаза к потолку:

– Ваше величество, кто осмелился бы поступить иначе… служа королю? А теперь – наслаждаясь еще большим счастьем лицезреть королеву!..

В славной и почтительной физиономии молодого Генри было что-то, показавшееся ей забавным. Маргарита знаком показала, что ей надо нарезать мясо, каковое действо было исполнено с большим изяществом, и, когда резчик подал королеве мясо, она не сочла оскорбительным его смелый взгляд, обращенный на нее.

В тот вечер, удаляясь на покой, Маргарита впервые за долгое время почувствовала, что у нее легко на сердце.