Чертополох и терн. Возрождение веры

Собственно, история семьи Гольбейнов в Аугсбурге есть типичная история конкуренции художественных кланов. Здесь все соответствует ремесленной традиции Южной Германии. В мастерской Ганса Гольбейна-старшего работает его младший брат Зигмунд и оба сына, Амброзиус и Ганс; был еще и пятый персонаж Бек, мало изученный. Поколения Гольбейнов, в полном соответствии с укладом художественных кланов Аугсбурга, изобильного культурного центра, держатся сплоченной династией мастеров, продающих ремесло. Зигмунд участвует в работе мастерской брата: алтарь в доминиканской церкви Франкфурта (1507–1511) и в цистерцианском аббатстве в Кайсхайме (1502) (так называемый Кайсхаймский алтарь, где не столь давно идентифицировали и руку Зигмунда).

Однако в 1516–1517 гг. Зигмунд открывает судебный процесс против своего старшего брата: тот не заплатил причитавшиеся доли за участие в росписях. Гольбейн-старший уже зимой 1516 г. оставил Аугсбург и на суде не появлялся. Его сыновья, Амброзиус и Ганс, уехали годом раньше. Имя Зигмунда сегодня забыто, работы малоизвестны (сохранились в музеях Базеля и Монреаля), трудно установить, какую именно часть работ Зигмунд выполнял в алтарях.

Воды Леты сомкнулись, однако три аспекта в личности Зигмунда интересны для биографии всей семьи. Во-первых, именно Зигмунд, возможно, был другом Эразма Роттердамского, и это через дядю Зигмунда Гольбейн-младший получил доступ к гуманисту (Георг Каспар Наглер говорит об этом факте, не указывая, впрочем, источника – Nagler, «Sigmungs Holbein», 1838, Munich). Во-вторых, немногие известные вещи Зигмунда: «Коронование терновым венцом», «Христос в доме Симона» (1500, Базель, Кунстмузеум) показывают мастера более страстного, нежели его старший брат. (В скобках заметим, что исследователь Гиз (Е. His, 1871) утверждает, что различие стилей братьев «можно установить невооруженным взглядом».) Этому вопросу посвящена работа Д. Волосовой «Художники семьи Гольбейнов» (Диссертация на соискание степени магистра, СПб., 2017). И, наконец, в-третьих: Зигмунд Гольбейн дожил до своей кончины обеспеченным человеком, платил долги старшего брата, не вернувшего долг ему самому; умирая в Берне в 1540 г., завещал свое состояние племяннику Гансу Гольбейну-младшему, подтвердив тем самым косвенно привязанность к семье и претензии к брату. Эта, по-своему драматичная, повесть о двух братьях интересна; но сейчас речь не о Зигмунде, даже не о Гансе и даже не о Гансе-младшем; речь о творчестве Ганса Гольбейна-младшего в контексте эпохи. Проблема в том, как мимикрировала эстетика Ренессанса – и связано это изменение, в частности, с тем сугубо купеческим мелочным менталитетом, которого Высокий Ренессанс не знал. То, что Ганс Гольбейн-младший во время своего становления как независимого мастера стал свидетелем и участником распри купеческой, по сути, скорее всего, сыграло свою роль. О, судьбы мастеров Ренессанса изобиловали материальными проблемами: Козимо Тура выпрашивал деньги у д’Эсте, Микеланджело ревновал к заказам Рафаэля, гении унижались в письмах к вельможам; но скрупулезной купеческой денежной стратегии, логики торгового ряда все же не было ни в ком. Это было то новое, что принес рынок Реформации.

Мастерская Гольбейнов в Аугсбурге распалась, прекратила свое существование. Судебная тяжба ускорила финал. Как было со всякой купеческой/ремесленной средневековой артелью – репутационный скандал делал конкуренцию невозможной. В те годы все аугсбургские мастера искали внимания клана Фуггеров; мастерскую Гольбейнов внимание Фуггеров обошло. Церковные заказы были регулярными, но неуникальными – клан Гольбейнов, как это явствует из нескольких эпизодов, входил в семь наиболее уважаемых художественных адресов. Суд положил этому конец. Удачу Гольбейны искали в Эльзасе, затем в Швейцарии. Характерно, что Зигмунд, рассорившись с семьей старшего брата, тоже переехал в Швейцарию (умер в 1540 г. в Берне). В разговоре о художественной династии Гольбейнов, в своих казусах повторившей типичные проблемы многих купеческих кланов, ударение ставится на слово «купеческие» – этот поворот важен для судьбы живописи.

Выбор Базеля понятен. В 1501 г. город Базель, бывший епископским городом в составе Священной Римской империи, решением городского совета отпадает от империи и присоединяется к Швейцарской Конфедерации. Перемена эта будоражит ремесленников, художников и гуманистов. Те, кто живет за счет пенсий и дотаций императора, устремляются из Базеля в Южную Германию – в Швейцарии их доходы скудеют; и, напротив, те, кто считает себя обойденным заботой в Священной Римской империи, спешат попытать счастья в новой (неожиданно ставшей новой) стране. Так, Себастьян Брандт, лишившись императорской пенсии в Базеле, возвратился в Аугсбург, где получил должность муниципального канцлера. А Гольбейны, не получив достаточного признания в Аугсбурге, обойденные конкурентами, отправились в поисках счастья в Базель.