Чертополох и терн. Возрождение веры

Базель – город не императорский, там удачу надо было ловить иначе. Мы увидим, как, устав от неопределенности с базельскими заказами, Гольбейн-младший вновь выберет абсолютизм. Но это еще впереди.

Как бы то ни было, Гольбейн-младший выбирает для жизни Базель, космополитический город с обилием купцов. У художника из Аугсбурга Ганса Гольбейна-старшего было два сына, сохранился рисунок, на котором он нарисовал обоих мальчиков – их обоих готовил себе в преемники, учил ремеслу. Юноши уехали в Швейцарию вместе: старший брат, Амброзиус, сначала в город Штайн-ам-Рейн, позднее присоединился к младшему, Гансу, в Базеле. Амброзиус стал членом гильдии базельских художников раньше, в 1517 г. До того как стать купеческим портретистом, Ганс Гольбейн-младший работал вместе с отцом над церковными ретаблями. Ганс Гольбейн-старший был художником небольшого дарования, слащавым. Его алтарные композиции повторяют композиции современников, но в мелодраматической манере. Гольбейн-старший уже пользовался масляными красками и испытывал влияние бургундцев (впрочем, как и все в то время); существует легенда, будто он возил сына смотреть Изенгеймский алтарь – произведение крупнейшего мастера Германии, а возможно, и всей Европы, Маттиаса Готхарта Нидхардта, прозванного Грюневальдом. Оксфордская энциклопедия Северного Ренессанса уверяет читателя, будто Грюневальд испытывал влияние Гольбейна-старшего; поверить в это нет ни малейшей возможности. Маттиас Грюневальд – художник экстатический, создавший образы почти непереносимой, мучительной откровенности, боль смертного не спрятана за терпением святого – именно смертная мука выходит на первый план. Ганс Гольбейн-старший пограничных чувств избегал; его декоративно-радостной палитре надрыв не свойственен.

Это свойство палитры отца унаследовал и его сын, Ганс Гольбейн-младший. Цветовая гамма, в которой выдержано большинство портретов Ганса Гольбейна-младшего, это умиротворенное сочетание зеленых и синих цветов фона и темных (серых, черных, коричневых) тонов, которыми мастер пишет парадную одежду своих персонажей. Особого внимания заслуживает зеленый цвет фона; мастер редко варьирует этот цвет, возвращаясь к нему от картины к картине. Этот зеленый Гольбейна, которым мастер аккуратно закрашивает фон за головой героя, отличается от тех зеленых, что мы находим в палитрах итальянских и бургундских мастеров. Что бы ни говорил Шпенглер о зеленом цвете Возрождения, называя его цветом дали и перспективы, зеленый цвет Гольбейна – не есть цвет пространства, но это цвет театрального задника. Это плотный оттенок первого плана, сообщающий всей картине крайне неглубокий рельеф, помещающий фигуру в непосредственной близости от зрителя. Мы встречаем героя портрета не в бескрайнем мире, но в комнате, в дворцовой зале, в кабинете. Это очень комфортная для жизни, сознательно ограниченная сцена действия.

Напротив того, Маттиас Грюневальд использовал все возможности масляной живописи, чтобы создать космически глубокое, пугающе бесконечное пространство, где человек (или Богочеловек) практически лишен опоры. Грюневальд оперировал тем оливковым зеленым, который отсылает к сиенской школе, к Симоне Мартине, к Липпо Мемми. Этим зеленым Грюневальд писал тело замученного Иисуса, и цвет этот, темный цвет (формально вовсе не подходящий для изображения тела, разве что для изображения мертвого коченеющего тела), почти растворяясь во мраке космической ночи, неожиданно вспыхивает и горит необычным тревожным светом. Из этого сумеречного сияния, свечения креста во мраке, выросла фигура повстанца Гойи, раскинувшего руки в стороны, как Христос, перед расстрелом. Такого рода темпераментная цветовая кладка Гольбейну не свойственна.

Насколько созерцание Изенгеймского алтаря и безжалостного распятия, написанного Грюневальдом, подействовало на Гольбейна-младшего – судить сложно. Существует мнение, будто память об измученном теле мертвого Христа кисти Грюневальда натолкнула Гольбейна на его собственную картину «Мертвый Христос». Можно считать и иначе, можно полагать эти картины противоположными по замыслу и значению. Надо скрупулезно анализировать творчество Гольбейна, понять, что и зачем он рисовал, чтобы сформулировать вывод.

В Базеле Гольбейн был связан с Эразмом Роттердамским, иллюстрировал «Похвалу глупости». Написал также и портрет самого Эразма. Внимательный портретист, Ганс Гольбейн, передав тонкие черты Эразма, словно воплотил черты гуманизма на полотне – многие сочли именно так.

В 1526 г. Гольбейн-младший, пожив в Базеле, уехал в Лондон в поисках новых заказов.