Чертополох с окраины Уфы. Книга 1 (50-70-е годы)

1.06. Все восьмые классы пишем экзаменационные работы по математике. Моя шпаргалка никуда не годилась. Я положила ее на парту и забыла о ней. Мне Людка написала задачку, и я начала увлеченно ее переписывать. Вошла Лилия Федоровна, постояла около меня. Потом взяла с парты шпаргалку и отнесла ВА. Вообще экзамен был не такой страшный, как я думала: Узянбаев остроумил, в классе было шумно, все переговаривались, перекидывались шпаргалками. Но время шло, а я не могла решить задачу. Подошла ВА. «Покажи, – тихо сказала она. – А где у тебя уравнение? Неправильно». Составив уравнение, она пошла к другому ученику, а у меня дело пошло. На примерах я застряла. Первый пример я оставила, второй с ошибками, исправлениями решила. Вдруг вижу, Букмаер плачет. «Ты чего?» – «Пример». Я прошу Людку написать пример, потому что у меня другой вариант. Сворачиваю листок. «Можно набрать чернила?» – спрашиваю я, хотя чернил у меня полно. Мне разрешают, По пути бросаю листок Буке и ловлю ее благодарный взгляд. Потом сдаю свою работу. Увидев нерешенный первый пример, ВА спрашивает, почему. «Ну ты правильно начала», – сказала она. И начала объяснять его. У меня – тупизм полный, только киваю головой. В это время в класс вошел директор школы. «Вот, Владимир Андреевич, – сказала ему ВА. – Бросила на середине пример и сдает работу, когда есть время подумать». – «Ты чего же это так, Фира», – удивленно сказал он. Я вернулась на место. И тогда поняла, что мне растолковывала ВА, и быстро его решила. Сдала работу. Выхожу. Навстречу белым лебедем по коридору плывет ОК. «Тебя по геометрии на осень оставили?» – озабоченно спрашивает она. У меня такая песня в душе звучит от того, что она заговорила со мной, улыбнулась… Весь день было прекрасное состояние духа. Даже пятиклашки заметили: «Ты такая радостная сегодня!»

11.06. Писали сочинение. Я взяла тему «Школьные годы чудесные». Сегодня сдавали русский. Вечером долго говорили с АИ. Она волновалась за мои экзамены. Мы сидели в беседке во дворе ее дома и говорили, говорили. «Я люблю тебя, Фира», – просто, но душевно сказала она. Полета в душе у меня не было. Просто ощущение полной защищенности и незыблемости этой любви поселилось в моей душе прочно, навсегда. Мне показалось, что я все преодолею, что мне ничего не страшно. Заявление в 9 класс я написала.

15.06. Выпускной этот я не забуду. Мы были нарядные, веселые, учителя просто замечательные. Торжественные речи, награждение лучших учеников. Люсе Нетёсовой подарили книгу «Ленинский комсомол Башкирии». «Воспитывают», – презрительно проговорила она. Потом мы пошли в спортзал, где были накрыты столы. Я исхохоталась от счастья видеть ОК, ВА, ВМ, ЛФ. Узянбаев с мальчишками пуляли конфетами, устроив на столе стеклянную крепость из бутылок. Я объявила, что Узя открыл пункт приема стеклопосуды, и бутылки от лимонада поплыли к нему через весь стол. Кто-то попал конфетой в окно. ОК улыбается, глядя на меня. Ее милое лицо заслоняет Люся, сидящая напротив меня. ОК наклоняет голову набок, я вновь вижу ее. И так несколько раз! Самое потрясающее – ОК пошла танцевать со мной вальс. Это было такое счастье! Она очень приятным голосом напевала мелодию. И вдруг закружила меня так сильно, что я сбилась и заскользила на каблуках. «Я не умею кружиться», – сказала я, прижавшись к ее плечу. Она засмеялась и повела медленно. Потом, озорно рассмеявшись, опять закружила меня. Когда она ушла, я почувствовала такую тоску, как неприкаянная бродила по залу и недоумевала, над чем я так сумасшедше могла хохотать… Затем все классы пошли гулять по городу. Спустились сумерки. Весело смеясь, мы шли по ул. Первомайской, к парку «Нефтяник», зашли в нефтяной институт, все время хохотали. Заморосил дождь, мы замерзли. Повернули обратно: часть одноклассников пошла по ул. Ульяновых, половина – по Первомайской вниз. Потом я осталась одна в темноте, потому что живу дальше всех. Мне стало страшно, так страшно, что я заплакала. Я чувствовала себя несчастной. Анна Ивановна в Москве, Ольга Кирилловна спит. Как мне сейчас нужен хоть кто-нибудь, чтоб не чувствовать себя такой одинокой.

24.06.68. Письмо от Нины: «У нас сейчас Никулин снимается в «Бриллиантовой руке». Между съемками так хохмит. Такой дядька законный. Хохмит, значит, шухарит. Он, наверно, любит малышей. Одного маленького мальчика взял на руки, ходил с ним везде, показывал все, а когда Никулина позвали, он опустил мальчика на землю и подарил свое фото с надписью «Милому Вовику от дяди Юры»… На выпускном вечере сначала выдавали свидетельства, потом был банкет. Затем начались танцы. Играли вальсы, танго, летку-енку, потом все чаще стали играть шейк. Под конец стали играть исключительно шейки, и мы с девчонками решили уйти. Я хотя и могу его танцевать, но ни за что не стану танцевать при учителях. Другое дело на днях рождениях у кого-нибудь»… Какие-то слова незнакомые опять: шухарит, законный.