Чертова баба, или Приют для фамильяров

— Лола, — Янур присел рядом. — Ты не жена, а ходячее бедствие!

— Ты прав, — мне вдруг захотелось расплакаться, как в детстве, когда получала нагоняй от отца за то, в чем не была виновата — но мачеха говорила ему иное, и он ей верил, всегда.

Капельки крови закапали на осколки.

— Глубокий порез, — демон достал платок и замотал пострадавший палец.

— У меня таких много, — пробормотала я и, не устав уточнять, что большинство ран ношу в душе, протянула ему портрет. — Прости, пожалуйста.

— Я починю, — он бережно взял картонку.

— Это твоя жена? — задала вопрос, на который уже знала ответ.

— Да.

— Прости, — снова повторила, не зная, зачем.

— Сказал же, починю.

— Я не о том, — встала и посмотрела в его лицо. — Ты поэтому так реагируешь на локоны дочери. У Алисии были такие же.

Он промолчал, глядя на портрет.

— Девочка ни в чем не виновата, Янур.

— Она отняла жизнь у женщины, которую я любил больше жизни, — глухо сказал он, подняв на меня взгляд.

— И это ее вина, по-твоему?

— Нет, моя.

— Ей больно, понимаешь? Тугие косы вызывают головную боль у малышки. Это жестоко, не находишь?

— Боль? Я не знал, — пробормотал он. — Пусть тогда ходит с локонами.

— Спасибо! — я прикоснулась к его руке.

— За что? — Янур вздрогнул и непонимающе нахмурился.

Я промолчала, улыбнувшись. На некоторые вопросы ответы попросту не требуются.

* * *

Думая о том, чем помочь Януру с его проблемами, я ворочалась с одного бока на другой, взбивая ни в чем не повинную подушку кулаками. Деньги он не возьмет, это и Шушику понятно. По хозяйству тут главная Соломея, мне и соваться не стоит — не пустит, а если пустит, то что-нибудь непременно подгадит, подлая душонка!

— Ай! — я моментально вышла из раздумий, когда что-то ледяное скользнуло вдоль моей ноги. — Кто тут? Янур? — резко развернулась, в глубине души надеясь увидеть полыхающие огнем демонические очи.

Но увы, это был не он.

Тьфу, то есть ура, конечно же, чего это я!

— Пружинка, ты откуда взялась? — посмотрела на девочку в белом ночном чепце.

— Можно с тобой посплю?

Эх, услышать бы от супруга эти слова!

Тьфу на меня снова, что за мысли?!

— Почему нет?

— Спасибо! — она прижалась ко мне.

— Холодная-то какая! — я укутала ее одеялом. — Нельзя бегать босиком ночью, простудишься!

— Больше не буду, — сонно прошептала она и тут же засопела.

Я улыбнулась. Эта кроха мне определенно нравится! Поправила ее чепчик с оборочками и вздохнула. А ведь не стоит к ней привязываться, я всего лишь до дня Урожая здесь. А что будет потом? Придется оставить кроху со злобной теткой?

Выдохнула протяжно, потом вдохнула нежный детский запах. И почему жизнь такая сложная?..

* * *

Когда я проснулась, уже светало. Вокруг разливался жемчужный свет юного рассвета. Понежилась немного в постели, потом осторожно вылезла из-под одеяла, чтобы не разбудить Пружинку, и подошла к окну. Тонкие пряди — предвестники солнечного света — ласкали нежно-голубой небосвод. Мир понемногу просыпался.

Я поставила тазик на табурет и спустила ночную сорочку до талии, намереваясь приступить к гигиеническим процедурам, но дверь распахнулась.

— Лола, Генриетта пропала! — выпалил Янур и замер — как я вчера.

Вот только нагой по пояс мужчина — это почти одетый, а вот если до талии обнажена девушка, то она практически голая!

— Ты!!! — выдохнула я и прикрыла грудь, на которую он бессовестно глазел, руками.

Сорочка тут же сползла на бедра и, мерзавка такая, упала к моим ногам!

Бамбошки сороконожки, что ж такое-то!

Сначала сделав, и лишь потом подумав, резко развернулась к Януру попой — не менее голой, чем вся я в совокупности. Сообразила, что устроила ему круговой показ своих выпуклостей, выругалась и, повернувшись обратно, схватила таз.

И чего эти тазики такими маленькими делают?

Я прикрылась им и заставила себя посмотреть на нахала.

— Ты почему без стука врываешься?! — прошипела злобно, чувствуя, что на моих щеках можно яичницу жарить.

— Думал, ты еще спишь, — ухмыльнулся, потом нахмурился. — Генриетты нигде нет, она…

— Вон она, спит! — я кивком указала на кровать.

— Почему здесь? — рыкнул он.

— Тише, разбудишь. Она замерзла ночью, пришла ко мне. Все, иди отсюда, а то тазиком по лбу получишь!

— Тогда тебе придется снова показать мне свои прелести, — парировал демон.

— Размечтался! Вон пошел, развратник! — я мелкими шажками добралась до двери.

Таз уперся в его живот, но Янур не сдвинулся с места.

— Какая-то ты неправильная черепаха, — пробормотал он со смешком. — Панцирь должен быть на спине.

— Конечно, неправильная! — подтолкнула его назад. — Еще и покусать могу!

— И банкет для всех соседей устроить, я в курсе.

— Еще слово и тебе точно прилетит тазиком — очень больно! — выдавила его в коридор, закрыла дверь и облегченно выдохнула.

Черт-те что ведь происходит!

А на губах заиграла довольная улыбка.

* * *

Навестив фамильяров, я познакомилась с любвеобильной Жар-птицей, парой сварливых гномов и волком-вегетарианцем. Все это благодаря Шушику.

— На тебя платьев не напасешься, зараза этакая! — услышала, подходя к дому.

— Опять Соломея лютует, — фамильяр, сидящий у меня на плече, передернул плечиками и тут же исчез.