Чертова баба, или Приют для фамильяров

— Пригласил, чтобы обнаженкой побаловать? — осведомилась едко, чтобы скрыть смущение. — Игривое настроение напало, отбиться не сумел?

— Примерно так, — тряхнул головой и наклонился над тазом. — Ну, польешь мне или любоваться будешь?

— А волшебное слово знаешь?

— Пошустрее, женщина! Ты жена или где?

— Скорее, или где, — пробурчала я и, взяв кувшин, подошла к мужу.

В нос коварно заполз запах мужского пота. Но он не был противным, как ни странно. Дразня обоняние, терпкий аромат скорее вызывал желание вдохнуть поглубже. Что я и сделала, к своему стыду. Потом, спохватившись, щедро плеснула воды на спину демону, который довольно зафыркал, как конь, купающийся в реке.

Аромат мыла перебил его естественный запах, и я об этом даже пожалела. Но, разумеется, не призналась бы в своих постыдных тайнах даже под пытками!

Любопытно, а раньше кто ему мыться помогал? Мысль заползла в разум не менее наглой, чем Соломея, змеей. Заскользила по извилинам, охваченным ревностью. Я сжала ручку кувшина, представив, как тетка демонят поливала его, почти голого, и…

— Лола, ау! — мужской голос заставил вздрогнуть.

— Что? — посмотрела на демона, который вытирался.

— Я задал вопрос. Ты слышала?

— Нет, — пробурчала, борясь с сильным желанием стукнуть его кувшином.

Развратное копытное!

— Чем заняты твои мысли?

— Тебя это не касается, — не особенно любезно ответила, все еще злясь на него из-за Соломеи.

— Поспорил бы, — хмыкнул демон, одним движением нырнув в чистую рубаху. — Вдруг в твоей головке вновь зреют коварные планы, как меня разорить.

— Ч-что?

— Разве не так? — он закатал рукава, как обычный крестьянин.

Но, как ни странно, даже это ему шло — босоногий, в простой рубашке из грубого сукна, в домашних брюках он выглядел так…

Почему я вообще об этом думаю?!

— Не понимаю тебя, — пожала плечами.

Еще меньше понимаю себя.

— С чего вообще в твоей голове появилась такая мысль, Янур? О каком разорении идет речь?

— Лола, ты хоть примерно представляешь, сколько стоил тот «прием» для соседей, который ты закатила сегодня? — муж посерьезнел.

— Я его не закатывала, — ощетинилась, перейдя в оборону. — Они сами пришли. Или их всех созвала Соломея, что более вероятно.

— И зачем ей это?

— Чтобы напакостить мне.

— Переоцениваешь собственную значимость, — сухо обронил мужчина, усмехнувшись.

Даже так? Ты ее еще и защищать будешь?!

— Что ты, — язвительно ответила, вернув ему усмешку. — Я же всего лишь избалованная девица, которую надо потерпеть до дня Урожая, — напомнила ему те слова, которые подслушала утром. — Никаких иллюзий.

— Я не буду извиняться, не рассчитывай, — жестко прозвучало в ответ. — Но рад, что ты знаешь свое место. Жаль только, что несмотря на это, творишь черт знает, что и суешь нос туда, куда не просят.

— А этот черт знает, что он оборзел?! — прошипела, шагнув к нему. — Я тебе не жена, копытный, забыл? У нас договор! До дня Урожая, а потом каждый пойдет своим путем!

— Я оборзел?! — серые глаза полыхнули огнем. — Ты себя вообще слышишь? — одной рукой отшвырнув таз вместе с табуретом в сторону, рывком прижал меня к себе. — Кто тебе дал право так со мной разговаривать, женщина?!

— Священник! — прорычала в ответ. — Когда объявил нас мужем и женой!

— У тебя странные представления о браке, — внимательно вглядываясь в мое лицо, процедил мужчина.

— У тебя будто лучше!

— Твой ротик хоть когда-нибудь закрывается? — глаза демона опустились на мои губы, и я почувствовала, как их ощутимо покалывает.

— Я научилась защищаться, жизнь заставила, так что не думай, что буду молчать, когда на меня нападают!

— То есть, ты сегодня опустошила мой винный погреб, приказав подать лучшие вина этим бездельникам, которым хотела пустить пыль в глаза, — Янур усмехнулся, — а виноват я? Ты хоть представляешь, сколько стоило твое чаепитие?

— Не приказывала я подавать лучшие вина! — вскинулась тут же и осеклась, все поняв.

Соломея! Вот гадина, это ведь ее рук дело! Тщательно продуманный план: пригласила соседей, под шумок велела Саре подать самые дорогие вина, а сама побежала жаловаться Януру! Гениально! Мне теперь никогда ему не доказать, что я просто угодила в ловушку этой паучихи!

— Лола, уясни простой факт, будь любезна, — муж снова перевел взгляд на мои глаза. — Я не купаюсь в деньгах, как твой отец. Мне приходится много и тяжело работать, чтобы обеспечивать близким достойную жизнь и держать поместье на плаву.

— Прости, я не знала, — прошептала в ответ.

— Теперь знаешь.

— Отпусти уже, — попыталась выбраться из стальной хватки, но ничего не вышло. — Янур, пусти!

Уперлась в его грудь — как раз в тот момент, когда он убрал руки. В итоге отлетела в сторону, ударилась поясницей о комод, да еще и что-то с него уронила.

Звук разбитого стекла смычком прошелся по натянутым струнам нервов. Портрет, поняла, посмотрев на пол. Присела и подняла овальную картинку, выпавшую из крепления рамки. С нее на меня с улыбкой глянула миловидная шатенка. Я сразу поняла кто это, когда увидела роскошные локоны — в точности такие же, как у Пружинки.

А следом порезала палец об осколок, оставшийся торчать в рамке.