Чертова дюжина

Я подавил в себе справедливое возмущение и тоже откинулся на подушку. В голове бродили всякие мысли, большей частью неприятные. Кто же мой клиент? Почему не выходит на связь? Все попутчики производят странное впечатление в той или иной мере. Добродушный Никита Петрович, например… Проявил оригинальность и решил, вопреки привычкам людей подобного типа, отдохнуть в глуши с любовницей зрелого возраста? И почему я принял на веру утверждение Павла, будто Щедрин — мафиози? Откуда парень взял это? Областной центр — не наш город, где знают друг друга через одного… Хорошо, допустим, что все правильно… Однако я не заметил хотя бы искорки теплоты в отношениях Никиты Петровича и Ольги Борисовны: типичные директор фирмы и главный бухгалтер, первый из которых ценит высокую квалификацию второго и терпит его подле себя… Да и дома Щедрин, несомненно, располагает нужными кадрами боевиков — ему нет смысла прибегать к услугам провинциального детектива. Ольга Борисовна — другое дело… Под крылышком могущественного патрона ей опасаться некого, а вот плести козни против самого Щедрина… От мысли, что мне предназначено убрать главаря мафии, аж в жар бросило… Случайно ли дамочка при мне заговорила о морской болезни?..

Возьмем другую пару: Таня и Евгений… Никакая она не манекенщица — тут Паша точно прав. Может, и числится таковой, но на жизнь зарабатывает по-иному — ситуация тривиальная в наше смутное время… Относительно спортивной подготовки Жени сомневаться не приходится. Тем не менее содержать фифу подобного уровня — карман у него маловат. Что их связывает? С какой стати капитан им предоставил люкс?..

Регина и Вадик подходят на роли клиентов исключительно по семейным мотивам: верный муж — неверная жена и наоборот… О чете Савельевых вообще ничего плохого сказать не могу… Кое-какие виды на меня способен иметь «замечательной души человек», чью зависть к славе мастера и «друга» я нынче воочию наблюдал. Вот дурачок! Работать на подобного ублюдка я не согласен ни за какие деньги… Павел? Он выпадает из «когорты избранных» — не тот интеллект, — в остальном же…

Мои размышления прервало невнятное бормотание, донесшееся с нижнего диванчика.

— Падла!.. Падла… — тихо постанывал во сне Паша, мотая головой из стороны в сторону. Его лицо, покрытое капельками пота, исказила гримаса боли.

Не люблю наблюдать за страданиями ближнего. Шум, произведенный моим соскоком на пол, не разбудил соседа, но шлепок по плечу обеспечил желаемый результат.

— А? Что?! — Паша сел, хлопая глазами.

— Динозавры напали?

— Где динозавры? — вздрогнул он и проснулся полностью. — Тьфу, чертовщина!

Павел обтерся простыней, вздохнул и посмотрел на часы.

— Мать моя! Уже три!

— Догоняй, — поторопил я, выходя в коридор.

* * *

Обед проходил по-семейному, за большим красиво сервированным столом. Во главе восседал капитан. Дамы, следуя неписаным правилам, поменяли гардероб, мужчины тоже выглядели сносно. Изюминой же действа стала Машенька, которую Беата лично «вывела в свет». Черная юбочка-резинка открывала стройные ножки, белая шелковая блузка с Таниного плеча казалась чуток великоватой, но три верхние пуговки были кокетливо расстегнуты — деталь, изобретенная коварными женщинами. «Приемная мать» основательно потрудилась и над прической, а со вкусом наложенный макияж превратил девочку в настоящую красотку.

Кавалеры традиционно вскочили при появлении дам. Один из них настолько обалдел, что остался стоять, пожирая Машеньку горящими глазами, когда все другие чинно расселись за столом. Лишь жеребячий смех Синицына вернул Павла на землю. Бедняга сконфузился и рухнул на стул рядом со мной.

Я, признаюсь, завидовал Савельеву, получившему возможность ухаживать за девушкой во время обеда, и не завидовал его Беате, сидевшей по другую от Машеньки руку. Регина, устроившаяся слева от меня, словно проникла в мои мысли и цинично прошептала:

— Нельзя любить детей до такой степени, чтобы подкладывать их под собственного муженька…

Я сделал вид, что целиком занят копченым мясом и не слышу ее злопыхательских измышлений. Однако существует порода людей, от которых просто так не отделаешься. Регина прижала свое бедро к моему — благо, расстояние между нами позволяло проделать это незаметно для нескромных взглядов обедающих. Не отношу себя к слабонервным, но я от неожиданности поперхнулся, отпрянул к Павлу и украдкой огляделся.

— Ты чего? — опешил тот, слегка отстраняясь.

— Перец передай, — пробубнил я с набитым ртом.

Паша недоверчиво посмотрел в тарелку на кусок мяса, прилично поперченного при изготовлении, хмыкнул и потянулся к набору специй в центре стола. Я моментально осознал оплошность и, не желая подвергать желудок страшной опасности, чересчур громко произнес:

— Смотри, наживешь язву!

Внимание общества, до сего момента сосредоточенное в основном на Машеньке, тотчас переключилось на Павла, замершего с перечницей в руке.

— Поддерживаю Константина, — живо отозвался капитан. — Поберегитесь, Павел: обзавестись больным на борту нам совсем не хочется.