Чертова дюжина

Я погасил фонарь. Подготовительный этап мероприятия по защите от оружия массового поражения сопровождался неизбежными шуточками и приколами. Однако, когда едкий дым достиг ноздрей и ничего иного не оставалось, как приложить к лицу импровизированный фильтр, народ враз погрустнел. Поход продолжали в молчании.

Судьба благоволила нам. Точно не знаю, но метров на двести-триста мы от пещеры продвинулись. Под ногами стало почище и поровней, потолок поднялся. Я рискнул отнять от носа и рта кусок рукава остро пахнущей тельняшки. Ничего плохого не случилось: нельзя сказать, что воздух окрылял чистотой, но примеси отравляющей гадости в нем явно пропали.

— Шабаш!

Мой призыв товарищи-туристы восприняли с облегчением, брезгливо отплевываясь и усиленно прочищая легкие.

За минувшее с момента нашего ухода из пещеры время, преследователи, несомненно, уже забрались туда. Накинем чуток на одолевшее их недоумение… При любом раскладе они рванули следом и вот-вот сядут на хвост. Затевать перестрелку — глупо.

Путь преградила первая осыпь, о наличии которых упоминала Аня. Тренированные, мы справились с нею быстро. Тем не менее потеряли еще десяток драгоценных минут. Я лихорадочно соображал, как задержать погоню…

Решение подсказала штольня, разделившаяся на два рукава.

— Который? — спросил я Аню.

— Не помню… — упавшим голосом призналась она.

— Плевать! Идите правым — я останусь.

— Идиотизм! — вякнула Ольга Борисовна.

— Не придуривайся! — поддержал ее Павел.

— Кончайте базар! — прикрикнул я для пущей важности. — Это не кино, господа! Нечего разыгрывать мелодраму.

Они подавленно замолчали.

— Евгений, веди!

— Ладно! — буркнул гренадер и взял у меня фонарик, отдав взамен свой светящийся брелок. — Держись.

Участливые нотки в его интонации по-настоящему тронули мое сердце.

Шаги туристов начали стихать в недрах правого ответвления. С помощью брелка я изучил потолок возле развилки. Одна трещина мне понравилась и вселила надежду. Упор откидного автоматного приклада бочком пролез в нее. Я нажал раз, другой и… рухнул под градом обломков. Из рассеченной брови по щеке потек теплый ручеек. Раненое плечо заныло, повязка промокла. Вот черт!.. Встал, отряхнулся… Донесшийся шум оповестил о приближении противника.

Мои усилия не пропали даром. Несколько горстей пыли завершили пейзаж заброшенности в правом рукаве — ни одного свежего следа на полу. Зато в левом я добросовестно натопал.

К осыпи вернулся в самый раз — враг показался на «финишной прямой». Жаль, что патронов маловато: с десяток в рожке — не больше. Я экономно выстрелил — одиночным. Фонарик погас одновременно со стоном бандита. Преследователи ответили злыми очередями. Мне грозили рикошеты — прямым попаданием природную «баррикаду» не пробить. Обошлось.

— Эй, не надоело? — голос насмешливый и мне незнакомый — с обрыва вещал другой.

Второй выстрел я сделал поверх осыпи — не целясь. Боевики удержались от соблазна полить меня очередной дозой свинца.

— Повторяю условие! — прокричал парламентер. И перечислил известные нам предложения по поводу судьбы Савельевых.

Интересно, сколько у полковника осталось людей? Так, одного, по словам Павла, срезал с вертолета «связник». Троих замочили мы с тем же Пашей. Ну, двоих точно… В кого-то давеча попали при первой попытке прорваться в пещеру. Только что я продырявил очередного. Пилоты — при машине. Значит, здоровых трое, включая командира. Итого — максимум пятеро… Неплохо.

— Чего молчишь?

— Жду, когда у тебя, гнида, подчиненных не останется!

Теперь молчал он — переваривал.

— А у тебя патронов много? — поинтересовался невидимый визави.

— Хватит. В крайнем случае, тебя лично голыми руками придушу.

— Самоуверенный! — расхохотался тот.

— Костя, не валяй дурака!

Ба! И кто же это? «Замечательной души человек» собственной персоной. Жив, курилка.

— Регина и Илья у нас. Подумай о них!

— Пусть сами думают. Так им, хитромудрым, и надо!

— Ай-ай-ай! — вступил в диалог командир боевиков и зло скомандовал: — Заткните ему пасть!

Я бросил тело максимально далеко от осыпи. Повторный бросок в левую штольню совпал с разрывом гранаты прямо в центре преграды, за которой я секунду назад прятался. Уши заложило, рот полон пыли и мелких камешков. Поняли, паразиты, что я один на стреме…

На осыпи завозились. Я от души пальнул на звук. Промахнуться с такого расстояния, пусть и в темноте, трудно: мужик заверещал и скатился на мою сторону. Остальные, видимо, замерли под прикрытием «баррикады».

Моя рука пошарила вокруг — и сердце наполнилось ликованием: пальцы легли на приклад автомата убитого. Я высадил до конца магазин и кинулся по левому рукаву, не обращая внимания на выступы в стенах и на полу. Через десяток метров включил брелок — ориентироваться стало легче. Фора — всего две-три минуты. Необходимо максимально ее использовать.

Рукав позади ожил. Боевики включились в преследование, постреливая для острастки. Я не особенно опасался — штольня отклонялась то влево, то вправо.