Чертова дюжина

— Нет, просто месяц выдался очень напряженным, и руководство решило отменить выходные.

— То есть, все сотрудники в воскресенье находились здесь?

— Почти все за исключением единиц.

— А Носов?

— Меня же про это уже спрашивали! — нервно напомнила Валечка, поправив пальцами пышные светлые волосы.

Смотрите-ка, какие мы чувствительные! Аж глазки закатываем перед лицом такой занудности милиционеров!

— Шеф приехал в девять и пробыл в кабинете до половины одиннадцатого, — нехотя сообщила девица. — Потом ушел, и я больше его не видела…

— Но он обещал быть после обеда?

— Да.

Полное спокойствие по поводу потери любимого начальника!

— У Носова есть… был прямой телефон или все звонки шли через вас?

— Через меня…

— Вспомните, кто звонил Виктору в те полтора часа.

— Никто!

— Никто?! Как это?

— Он велел ни с кем не соединять.

— Даже со своими работниками?

— Управляющий имеет радиопереговорную связь со всеми помещениями банка! — гордо заявила Валечка, словно именно она тянула провода и устанавливала микрофоны.

— А сам никому не звонил?

— Звонил, но я не имею привычки подслушивать!

По тону, каким это было сказано, она делала как раз обратное. Но ни за что, конечно, не признается… По крайней мере, мне и сейчас.

— Вы никогда не ездили с Носовым в Москву?

— Нет!

— А за город?

— Нет!!!

Больше всего ей хотелось послать меня подальше, но привитый с детства трепет перед властью заставлял сдерживаться — из последних сил.

— Что вам известно про деньги, поступавшие Виктору из Москвы?

Она ожидала другого вопроса, логически вытекавшего из предыдущих: бывал ли Носов у нее дома? Поэтому ответ получился искренне растерянным:

— Н-ничего…

Можно подводить итоги: несомненно, у банкира были интимные отношения с секретаршей, но на чисто физиологической основе, без лирических чувств, и в свои дела Валечку он не посвящал. С другой стороны, раз она не знала про столичные делишки, то вряд ли остальные работники банка о чем-то знали. За исключением Ильи Борисовича!

— Более вопросов не имею…

Секретарша продолжала сидеть, размышляя над неожиданной для себя информацией.

— Где найти вашего главбуха?

— По коридору налево, — машинально ответила Валечка, не делая попыток меня проводить.

* * *

Толстяк развалился в мягком кресле и просматривал какой-то график. На рабочем столе высились стопки бумаг и бухгалтерских книг.

Покрасневшие глаза на обрюзгшем после вчерашней попойки лице целую вечность изучали посетителя, пока в них не возникло осмысленное выражение.

— A-а… Добро пожаловать… э-э…

— Константин! — с готовностью подсказал я.

— Да-да, садитесь!

Илья Борисович слепил подобие улыбки, расслабив узел и без того сползшего на грудь галстука.

— Геля просила забрать у вас…

— Конечно-конечно! Я предусмотрительно захватил его на работу!

Он с трудом приподнялся и достал из-за кресла объемный кейс.

Попробовал бы не захватить! Поди, засунул дома в дипломат и ночь не спал, опасаясь, как бы жена не проверила!

— Вот! — Толстяк протянул неумело завернутый в газету плащ. — Передайте огромный привет вашей красавице сестре!.. Что-нибудь еще? — поинтересовался он, так как я не проявил желания уходить.

— Так, сущая безделица!

В моей руке появился черный конверт, в которых обычно хранят фотокарточки.

— Сувенир для вас, Илья Борисович!

Пальцы-сардельки потянулись к конверту, но я быстро отвел руку на недосягаемое расстояние.

Улыбка на физиономии бухгалтера умерла, уступив место недоумению.

— Чистой воды порнография! — радостно заверил я.

У бедняги отвалилась челюсть.

— Ка-ак?!

— Геля прислала на память! Но сами понимаете, такой же пакет достанется вашей жене, если…

Илья Борисович позволил себе изумленно упасть в кресло.

— Не понимаю…

— Искусство фотомонтажа в наши дни достигло небывалых успехов! Думаете, жена вам поверит? А в ресторане так много нескромных глаз!

Теперь умерло и недоумение, оставив после себя только страх.

— Ч-че-го вы хотите?

— Вот это — деловой подход! Меня интересует в общих чертах технологический процесс доставки денег из Москвы!

— Каких денег?

— О которых вы намекали моей сестрице!

— Пьяная болтовня…

Самое лучшее своевременно убедить клиента в серьезности намерений, пока он не впал в опасные заблуждения. К тому же у меня давно чесались кулаки от желания познакомиться поближе с блудливой рожей.

Пары славных пощечин хватило вполне.

— Ч-чи-то… конк-ретно… вы… вы… хотите… знать?

Он с трудом сдерживал слезы.

— Как часто привозили деньги?

— Один, иногда два раза в месяц.

— Конкретные дни недели?

— Нет… Шефа вызывали в Москву, а в день возвращения на служебной машине он уезжал встречать…

— Куда?

— Честное слово, не знаю! Куда-то за город…

— Кто привозил?

— И это мне неизвестно. Он со мной никогда технические подробности не обсуждал!

— Всегда ездил один?

— Всегда…

— Деньги хранил в сейфе банка?

— Не зна-а-ю!

Илья Борисович все-таки сморщился и всплакнул.

— За-а-чем вам? — прорвалось сквозь всхлипы.

На самом деле его интересовало, кто перед ним и как хочет использовать информацию.

— Кто еще знал об этом? Кому ты говорил, свинья?!

— Клянусь всем святым…

— Репейников знал?

— Ой! Верно ведь! Но больше — никто!

Верить такой мрази трудно, но выхода не было.