Чертова Дюжина. Книга Четвертая

Ночь накануне торжетсва, всех до мондража доводила. Суета родителей Анастасии и сватов. Все ж приготовления на родителях ведь?! А молодым что? А то, что свои заботы тоже имеются и не менее значимые.

Захотелось тут Насте, на себя во всем наряде праздничном полюбоваться, в зеркало. Думала, вдруг чего добавить нужно или убрать. Уж шибко ей хотелось быть невестою всех невест, да такой, чтоб еще долго вспоминали люди да говорили, что краше и гоже, чем Настенька, не видали невест!

И только сундук открыла, а там нет платья.

– Ой, Я ж его туда вчера только положила, готовое? – Всплеснула руками девушка. Точно она помнила, ошибки не было, платье и вправду, сверху на все комплекты приданого, акуратно сложено было, чтоб не мялось лишний раз. Стала все пересматривать тщательно, а сундук то огромный, что туда четыре таких Настеньки, уложить можно было, друг на друга и еще осталось бы место. Давай все выкидывать на пол. И тут поняла, что туфелек беленьких, на каблучке, тоже нет! Вот так дела!?

Тут уж и дно сундука показалось, а ни туфелек, ни платья нет, как нет. Девушку затрясло.

– Да где же? Да как же так? – Не унималась Настя. – Мамааа!

Несмотря на позднее время, в хате никто не спал, оно и понятно, куда ж тут? Даже пословица есть «Как замуж али жениться, так и ночь коротка».

– Мамааа! – Истерично звала свою мать, Настя.

– Шо такое? Чего горлаешь? Шо пожар? – Заглядывая в комнату к дочери, на крики, отозвалась мать.

– Мам, платье то, платье свадебное, пропало, и туфли тоже! – Пояснила дочь.

Мать прищурилась.

– А ну давай шукай лучше. Как это пропало?

– Вот так! Полезла Я в сундук, поглядеть, мол, чего доделать или переделать, а оно вот, пусто!

Мать напряглась.

– Ты девчонкам мерять часом не давала? Потехи ради? – Сурово спросила та.

– Мам, ну ты что? Какая такая потеха? Я ж вроде не слабоумная?

– И то верно. – Кивнула мать и стала осматривать всю комнату дочери. – Давай, вспоминай да смотри в оба.

Тут на шорох и бабка приковыляла.

– Чегой-то, девки расшумелись, ась? – Негодовала старая.

Те коротко как могли, пояснили, баба Катя призадумалась.

– Не хорошо это, примета плохая. – Присаживаясь на табуретку, задумчиво сказала старуха.

– Мам, ну опять Вы за свое. – Нервно ответила мать Насти. – Ну, какая такая примета?

– А такая. – Отвечала бабушка. – Неспроста, ой неспроста. Выкрал, поди, кто?

–Да кто и зачем? – Дрожащим голосом, готовая вот-вот разрыдаться, произнесла Настя.

– И то верно. У нас вроде в эту осень других свадеб и не намечалося на деревне, кому это нужно? – Удивлялась мать Насти. – Да даже если бы и намечалося, то ктож в ворованном платье, скажите на милость, до венца пойдет? Сразу ж вычислят вора?

– Да не для того крадуть платья, чтоб в них под венец идти. – Протянула, кряхтя баба Катя. – И туфли, тожа говоришь, пропали?

– Даааааа… – Застонала Настя и разревелась.

– Ну вот, что, – Положив на колени руки, сказала старуха – Это ж все ясно.

– Что ясно Вам, мама? – Раздраженно спросила Настина мать, пытаясь обнять и успокоить дочь.

– А то, ясно. Что наряд то, подвенечный, для других целей выкрали.

– Да каких других? Не томите душу, по существу говорите-то!

– Кто-то уж очень девочке нашей позавидовал! А свадебным нарядом и порчи делают, и молодость и счастье с долей доброй воруют. Всякое делают.

– Опять Вы, Катерина Васильевна за свое?

– Эх Вы, нехристи хрещенные. Не верите мне, а Я жизнь прожила и не такое видела. – Подняв ладони к небу, как бы засвидетельствуя то, что говорит правду, и, подведя глаза к потолку, тихим голосом сказала баба Катя.

– Тьфу. – Злобно сплюнула Настина мать.

– А ты не тьфукай, Надежда! – Укорила женщину баба Катя. – А ты Настька, лучше подумай, кому насолила накануне, кого обидела али повод дала?

– Никого. – Размазывая по лицу сопли и слезы, и пуще прежнего рыдая, отвечала девушка.

– Так уж и никого? Хммм… но для такого дела и обиды не надо особой, только будь в чем то лучше других.

Вдруг, со стороны двора, послышалась какая-то возня и маты. Женщины вскочили и побежали на крик, баба Катя ковыляла сзади, самая последняя.

– Миш, чегой горлапанишь? – Высовываясь из-за двери, спросила Надежда своего мужа, отца Насти.

– Да там это! Б…ть, такое! – Мужчина не мог подобрать нужных слов.

– Там, – Вмешался брат Насти, Андрей, – на наше чучело в садку, кто-то надел платье белое!

Вся семья ринулась в полисадник, на задней стороне хаты. И вправду, стояло там чучело огородное, из палок сколоченное в старой мешковине и шляпе соломенной. Чучело это отец сколотил, чтоб ворон отгонять, уж шибко те фруктами да ягодами лакомиться любили. Только вот теперь, чучело было ряженое в подвенечное платье Насти и впридачу, забрызгано кровью! Даже в потемках, подсвечивая керосинками, отчетливо проглядывались рясные пятна бурой крови и так по всему платью, очень равномерно.

Настя, не выдержав, завизжала, брат, закрыл ей ладонью рот. Мать с отцом переглянулись и оба, заматерились. Баба Катя, охая, внимательно разглядывала этот неприятный сюрприз.

– А вот и черевички. – Буркнула она.