Чертово городище

– Тебе же Овсянников рассказывал, как все начиналось, рассказывал, что школьники помогали. Меня как раз тогда к бабе сюда привезли. Уже не первый раз, конечно, а все равно – новенькая, никого не знаю. Ну, тут Овсянников и пришел, дескать, что дома сидеть, иди – знакомься с ребятами. Вот и ходили по Балясной, собирали разные рассказы про старые времена.

– И много вам про это самое… – Воронов демонстративно с опаской посмотрел на бабку, – городище рассказывали?

– Да я вот сижу вспоминаю, – медленно проговорила Ирма. – Вроде, и много, а вроде, и ничего. Так как-то все было… к слову, что ли… будто вскользь.

– Это как?

– Ну, не про городище само – там никто не бывал, – а про то, что вот, дескать, а еще врали, будто… То есть понимаешь, – речь Ирмы становилась быстрее, увереннее. – Люди откровенничали про вранье. Сразу же предупреждали, что вранье пересказывают.

– А вы продолжали собирать?

– Так нам же Овсянников такое задание давал, мы и собирали.

Она подумала и продолжила уже торопливо, будто опасаясь что-то забыть:

– А ведь Овсянников это скрывал от всех!

– Ну, как он мог от всех скрывать, если вы открыто ходили и расспрашивали?

– Да нет. От нас-то ему что скрывать! И от деревенских тоже, – она задумалась. – Но скрывал! И нам велел не рассказывать никому. Говорил, мало ли что, сплетни пойдут, вы же ребята взрослые, понимать должны…

– Вот смотри, – заговорил Воронов. – Искали-искали, но городища этого не нашли, так?

– Так.

– Расспрашивали-расспрашивали, но ничего не узнали, так?

– Так.

– Ну, а откуда, в таком случае, ноги-то растут у этого городища? – он посмотрел на обеих. – Вот ты, Нателла, говоришь, что только от старшей сестры слышала, значит, извини, до войны и – сказки. И при тебе ничего не находили, и никакой путник из тайги не выходил, обросший и одичавший, так?

– Ну! – перекрестила рот Нателла.

Воронов готовил очередной вопрос, когда в ворота застучали сильно и требовательно. После двух-трех ударов раздался женский голос:

– Наталья, ты дома?

– Дома, че орешь! – двинулась к воротам бабка.

– А гости твои?

– Дома все, дома, не ори! Что случилось-то?

– Да как что?! Овсянниковых убили! Пошли посмотрим.

Бабка, охнув, прислонилась к воротам, Ирма схватилась за лицо, Воронов замолчал, соседка, оповестив, засеменила к месту происшествия.

Воронов молчал недолго, взял Ирму за руку:

– Есть короткий путь к дому Овсянниковых? – и, видя неподвижное лицо Ирмы, повторил громко, – Есть путь?

Ирма кивнула, схватила Воронова за руку, потащила за собой.

Возле распахнутых ворот овсянниковского дома стояли, не решаясь войти, люди. Ирма стала проталкиваться вперед, а Воронов остался сзади.

Ему и отсюда было видно главное.

Овсянникова в спортивном костюме лежала почти посреди двора, широко раскинув руки и согнув ноги в коленях. Овсянников сидел за накрытым для обеда столом, уткнувшись в него лицом.

Со стороны все это выглядело совершенно спокойно, почти естественно. Будто Овсянникова решила удивить мужа балетным па или гимнастическим переворотом, но сделала его неловко и упала. А Овсянников, увидев это, расхохотался так сильно, что аж прилег лицом и плечами на стол.

Ничего себе, весело…

Ирма, протолкавшись вперед, повернулась и крикнула:

– Иди сюда!

Но Воронов не только не пошел никуда, но и ей крикнул громко, будто их разделяли десятки метров:

– Не надо там топтаться, милиция потом заругается!

– Не милиция, а полиция, – поправил с чувством превосходства стоящий рядом мужичок лет пятидесяти. – Не знаем, как у вас, а у…

– Ирма, идем, там бабушка одна. Мало ли что, – громко сказал Воронов, глядя прямо в глаза мужику.

И тот, кажется, смутился.

Домой возвращались не спеша, молча.

Уже поворачивая с главной деревенской улицы к дому, Воронов увидел выезжающий мотоцикл с коляской, которым управлял человек в форме.

– Участковый, что ли? – спросил он у Ирмы.

Та кивнула головой.

– Пошли домой скорее.

Нателла все также сидела у стола, положив на него руки.

Увидев входящих Ирму и Воронова, не шевельнулась, и только когда они подошли к столу, негромко спросила:

– Что там?

Ирма молчала, и Воронов сказал коротко:

– Трупы там, Нателла, трупы. Два трупа.

Глава 6

Воронов слегка подтолкнул Ирму к скамейке, на которой сидела бабка:

– Садись. Поговорить надо.

Сам сел напротив, чтобы видеть обеих.

– Нателла, а отчество как?

– Что? – спросила бабка.

– Отчество ваше как? Как к вам обращаться?

– Ишь ты, – вернулась она к прежнему тону. – Сколько тут жил, не спрашивал, а тут…

И посмотрела на Воронова, выжидая.

Тот молчал, глядя на нее сосредоточенно, и бабка сказала то ли сердито, то ли смущенно:

– Иосифовна.

Помолчав, добавила:

– Да ты не бойся, не еврейка.

Воронов ответил все тем же ровным голосом: