Чертовщина

В заводоуправлении после долгого хождения по кабинетам я нашел наконец нужного мне человека. Он занимал отдельную угловую комнату с двумя окнами и, судя по количеству бумаг на его столе, был крайне занят. Фамилия его была Катин. Когда я объяснял ему цель моего приезда, он смотрел сквозь меня бесцветными рыбьими глазами, и я даже не мог поручиться, понимает ли он меня. Но оказалось, что он все понял и, когда я закончил, примялся названивать по телефону, долго с кем-то советовался и наконец, глядя сквозь меня, объявил, что человек, занимающийся вопросом, по поводу которого я приехал, в данный момент отсутствует. Он в отпуске. И никто не может мне помочь. Когда этот человек выйдет из отпуска? Через две недели. Неужели мне никто не может помочь? Никто. Из всего сказанного я понял, что у них здесь строго соблюдается иерархия и не надо пытаться пробить лбом стену. Что ж, прости-прощай, как говорится.

Отметив командировку, я отправился на вокзал. Здесь меня ждало разочарование. Единственный поезд уходит утром, и я его уже пропустил. Надо ждать следующего.

До вечера я прослонялся по пыльным улицам городка. Дома следили за мной своими подслеповатыми окнами. Несколько облезлых псов некоторое время сопровождали меня, но потом отстали, видимо, потеряв всякий интерес. Мне было одиноко и грустно, как бывает грустно человеку, попавшему в чужой для него город. Я даже, соскучился по Резо и в гостиницу возвращался как домой.

Резо был в номере, но не в духе.

Я сразу понял, что Ксенофонтов леса не дал.

– Как твои успехи? – спросил я из вежливости.

А-а! – Резо махнул рукой. – Пока никак.

– И у меня никак, – сказал я. – Завтра утром уезжаю.

– Зачем уезжаешь? – удивился Резо. – Если дело не двигается, его надо двигать.

Пришлось объяснить ему ситуацию.

– Тяжелый случай, – согласился он, выслушав меня. – Действительно, лучше уехать.

– Пойдем ужинать? – спросил я.

– Нет, – Резо отрицательно покачал головой и повалился на кровать. – Я очень устал сегодня. И к тому же совсем не голоден: мы с Ксенофонтовым шашлык ели.

– Тогда я пойду один, – сказал я, в душе позавидовав Ксенофонтову. – Через час вернусь.

– Валяй. – Резо отвернулся к стене.

В отсутствие Резо мне пришлось довольствоваться блюдами из меню. Выбор был небогатый – о вчерашнем изобилии можно было только мечтать. Официант исчез где-то в недрах кухни, оставив меня наедине с воспоминаниями.

– Добрый вечер. – Архабов подсел ко мне и посмотрел по сторонам. – А где Резо?

– В гостинице, – ответил я. – Он устал.

– Так вы один здесь? – вскинул брови Архабов.

– Один, – кивнул я.

– Вы забыли о нашем вчерашнем разговоре? – Он испытующе смотрел на меня.

– О чем мы с вами говорили? – Я напряг память.

– Не стоит вам ходить здесь одному, – негромко сказал Архабов. – Держитесь возле Резо.

– Ах вот вы о чем, – вспомнил я, – я как раз хотел вас спросить…

– Не надо ни о чем спрашивать, – оборвал меня Архабов. – Делайте то, что я вам говорю. Так будет лучше.

– Для кого?

– Для вас, – ответил он и, помолчав немного, добавил: – И для Резо тоже.

Сказав это, он встал из-за стола и направился к выходу, но с полдороги вернулся и, наклонившись, тихо произнес:

– Не задерживайтесь сегодня здесь долго – вот вам мой совет.

Он ушел, а я остался сидеть за столом, пытаясь осмыслить услышанное.

Уйти все-таки пришлось раньше, чем я предполагал: за соседним столиком вспыхнула драка, и через пять минут уже половина присутствующих принимала участие в боевых действиях. Я предпочел ретироваться. На улице смеркалось. Вечерняя прохлада опустилась на город, но никто не мог разделить со мной радость по этому поводу. Я прошел по пустынным улицам, заглядывая в окна домов. Город спрятался от меня за шторами с незатейливыми рисунками. Лишь в одном месте какая-то женщина выглянула в окно и, увидев меня, быстро задернула занавески. Странный город. Загадочный и непонятный.

Окно нашего номера светилось – Резо не спал. Я поднялся наверх, толкнул дверь. Она была заперта.

– Резо! – позвал я и постучал.

За дверью было тихо, как и во всей гостинице. Видимо, Резо заснул при свете. Я постучал громче. За дверью послышался какой-то шорох, и Резо негромко спросил:

– Кто там?

– Это я.

– Дима, это ты?

– Да, я – кто же еще? Открывай!

Дверь приоткрылась, я увидел глаза Резо и сразу все понял:

– Он опять был здесь?

Резо быстро втянул меня в комнату и запер дверь. Только после этого он ответил:

– Да, он опять приходил убить меня.

– Что за чертовщина! – воскликнул я и осекся, увидев на шее Резо длинную рваную рану. Кровавая полоса, уже подсохшая, тянулась от уха до самой ключицы.

– Это что, он тебя?

– Я боролся с ним. Он опять пришел со своим ножом, но я не дал ему убить меня.

– Да кто он?! Что это за человек?

– Не знаю, – покачал головой Резо. – Он просто «черный» – и все.

– Негр, что ли?

– Зачем негр? Как ты не поймешь – «черный».

– Странное определение «черный», – сказал я. – Во что он хоть одет?

Резо наморщил лоб, потом вздохнул:

– Не помню. Нож его помню, что он «черный», помню, а во что одет – не помню.

– Он что-нибудь говорил? Какие-то слова?