Чертовщина

– Тираж его книги распродается через магазин! – крикнул я.

Сержант настиг меня и сильным ударом повалил на пол.

– Книги в магазине! – хрипел я, пока меня крутили. – Берегитесь!

Они наконец справились со мной и втянули обратно в комнату.

– Точно, шизофреник, – констатировал сержант, тяжело дыша и поправляя рубашку. Капитан вздохнул и вышел в коридор. Сержант сел на стул и взял в руки книгу в темном переплете. Я смотрел на него остановившимся взглядом. Из коридора доносился приглушенный разговор – капитан беседовал с женой Архабова. Сержант перевернул страницу.

– Закройте книгу! – крикнул я. – Немедленно закройте книгу!

– Заткнись! – скомандовал сержант.

Я увидел, как его лицо покрылось пятнами, и понял, что «черный» уже вошел в комнату.

– Заберите у него книгу! – Я попытался вскочить, но второй милиционер, стоящий у меня за спиной, крепко придавил меня к стулу.

– Заберите книгу! – кричал я.

В дверях появился капитан.

– Он убьет его! – Я чуть не плакал от ощущения собственного бессилия.

Сержант поднял руки, словно защищаясь от невидимого противника, но он не знал, что ему не быть победителем в этой схватке. Книга выскользнула из его рук и упала на пол. Но было уже поздно.

– Толя! – Капитан наклонился над сержантом, но тот судорожно дернулся, и капитан, испуганно вскрикнув, отскочил в сторону. Его рубашка была забрызгана кровью. А сержант продолжал содрогаться от невидимых нам ударов, и все новые и новые раны появлялись в его груди. Милиционер, державший меня, ослабил захват, но я не мог пошевелиться при виде кошмара, который разворачивался на моих глазах. Сержант наконец затих, и я подумал, что все позади, но «черный» решил поставить завершающую точку в кровавой истории. Сержант дернулся в последний раз, и я увидел глубокий разрез в его шее – голова как-то неестественно перекосилась.

И прежде чем потерять сознание, я увидел «черного». Он выходил из комнаты, вытирая о рукав окровавленный нож с длинным прямым лезвием. Я даже вспомнил, где видел этот нож раньше, – у нашего соседа по дому, охотника. Хороший нож, я всегда хотел такой иметь.

Очнулся я уже в машине. Мы ехали по городу, и сквозь зарешеченное окошко я видел пустые, печальные улицы. В этом вымершем городе покойный Архабов хотел ставить очередной эксперимент. Мы повернули за угол. И тут я увидел человека: пьяный стоял, держась рукой за покосившийся забор. Он хотел пойти вперед, но все никак не мог решиться – боялся упасть. В какой-то момент он сделал шаг и рухнул на землю, широко раскинув руки, словно его распяли.

Господи, прости нас за все.