Чертовски весело

Я сама себе наложила швы и перебинтовала руку. И надела рубашку с длинными рукавами, чтобы повязки видно не было. А то некрасиво.

Боль была нестрашная. Мне приходилось и не такое испытывать. Да и обращать внимание на боль у меня времени не было. Я, закончив самоврачевание, кинулась к телефону. Генриху звонить.

Как я и ожидала, Генрих сразу поднял трубку. Я рассказала ему о сегодняшнем своем приключении. И сообщила, что покушения эти на меня связаны с Черепом.

Между прочим, сильно кривить душой мне не пришлось, я интуитивно чувствовала, что какая-то связь все равно есть.

Череп работал в «Булет-банке» начальником охраны. Престижная работенка, без протекции на такую не устроиться. А тот, кто Черепа устроил, явно имел свои какие-то цели.

Уж не генриховскую ли квартиру?

Вполне может быть.

Для ограбления Генриха Череп – человек самый что ни на есть подходящий.

С банком связаны и мои проблемы.

Кстати, не знаю я никакого Витьки Рыжего. Зачем он будет желать мне смерти?

А вот Генрих, как стало ясно из телефонного разговора, что-то про этого Витьку Рыжего слышал. Есть в городе такая банда отморозков. Больших неприятностей она пока не причиняла, вот братва ее до поры до времени и не трогала.

Что ж, пришло время. Генрих обещал этого Рыжего разыскать в ударные сроки. А потом дождаться меня и уже тогда поговорить.

Я отправила Александра Владимировича и Юлию Львовну к Игорьку Селиверстову, в квартире им оставаться опасно. Пока этого Рыжего не найдут. Да и вообще под ногами эта парочка здорово путается.

А сама я осталась в пустой квартире дожидаться звонка Генриха. И милиции, если ее вызывали. А если наряд все-таки прибудет, я дверь не буду открывать. Пускай попробуют взломать. Нет никого дома, и все тут.

* * *

Генрих позвонил мне примерно через час. Вот так уголовники работают – по-стахановски. Никакая милиция мною не интересовалась. Так что провела я этот час спокойно – чай пила. На всякий случай я позвонила еще в банк узнать, вдруг что известно о Коле-Пете-Черепе. Не узнала.

Мне ответили, что начальства нет и ни на какие вопросы они отвечать не намерены. Я спросила Валерия Петровича Задовского. Мне сказали, и его нет. Уехал куда-то. А куда – неизвестно. И неизвестно, когда будет. Вот так.

А Генрих мне сообщил, что самого Витьку Рыжего достать ему не удалось, зато удалось определить его местонахождение – на какой-то даче, Генрих знает, на какой. От города это довольно далеко, так что за мной заедут на машине. Я назвала место встречи, мы ненадолго распрощались.

Через сорок минут я уже мчалась в машине Генриха по пригородному шоссе. В машине, кроме нас, – мы с Генрихом сидели на заднем сиденье – находились шофер, естественно, и молоденький паренек Шурик, «шестерка» Генриха. Личный паж, так сказать. Внешность Шурика была бы ничем не примечательна, если бы он не лыбился постоянно, – у Шурика не хватало четырех передних зубов. Двух сверху и двух снизу.

– Этот Рыжий просек уже, что им интересуются, – обрисовывал мне ситуацию Генрих, – хитрый, падла… Он на даче, там место глухое, там и разбор устроить можно. Давно братва на него зубы точила. И у меня все времени не было разобраться. А сейчас он, сука, попляшет. Общак наш взял, тварь вонючая…

Генрих свято был уверен, что это Рыжий виноват в ограблении его квартиры. Мне бы его уверенность.

За нашей машиной, белой «Тойотой», ехали еще три иномарки с генриховскими боевиками.

Да еще, по словам Генриха, два десятка его людей пасли дачу. Смотрели, чтобы никто не сбежал оттуда.

Когда мы прибыли наконец на место, я поразилась увиденной картине – да это настоящая осада! Настоящая война! Здорово!

Одинокий четырехэтажный особняк на крутом берегу реки смотрелся как средневековый замок. Справа от особняка шел обрыв, слева – канава. И в канаве, и на кромке обрыва торчали бритые головы. Четвертой стороной – воротами двухметрового металлического забора, сейчас, конечно, запертыми – особняк выходил в чисто поле. До шоссе – добрых три километра абсолютно пустого пространства.

Место, что и говорить, живописное, но глухое.

Мы остановились за оврагом, за небольшим, естественного образования холмиком. Там стояли три джипа и микроавтобус.

«Вот так да, – радостно подумала я, вылезая из машины, – вот я и на войне».

К Генриху тотчас же подскочили два братка.

– Мы уже пробовали прорваться, – сообщили они пахану, – они, падлы, крепко держаться. Ваньку Кривого в ногу ранили. А Серому по голове чиркнуло. Так… царапина.

Из дачи раздался выстрел. Генрих инстинктивно присел, Шурик еще обхватил голову руками.

Понятно.

Значит, надо стратегию разрабатывать. Штурма дачи Витьки Рыжего.

Я закурила сигарету и осмотрелась.

Так… Так…

* * *

Я ополовинила пачку, когда мой план действий был готов.

И я с места в карьер принялась приводить его в действие, благо Генрих дал мне неограниченные полномочия. Я давно заметила, Генриху откуда-то известна моя биография. Поэтому он и местная братва ко мне относятся с уважением и некоторым даже опасением. А поначалу, когда я еще только начинала работать телохранителем, несколько раз пытались шлепнуть.