Червь

— Кое-что, — добавил он. — Не всё. Я объясню тебе, почему держал тебя в неведении.

— И почему это беспокоит меня даже больше?..

— Потому что ты слишком догадливая.

— Иди, согрейся. Вернусь минут через сорок, принесу еды.

Он кивнул.

Они разошлись. Дракон начала спускаться с холма, туда, где у границы деревьев был припаркован ещё один модуль, когда он произнёс:

— Я люблю тебя, Дракон Тесс Тереза Рихтер.

Она обернулась.

— Это… в уме это звучало куда лучше, — сказал он.

— Тесс Тереза?

— Ты была тестом номер три, я… как я и говорил, в уме это звучало куда лучше. Но первая часть в силе. Я тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю, Колин Уоллис.

Он улыбнулся.

Они разошлись в противоположных направлениях. За те четыре шага, которые ему понадобились, чтобы дойти до Пендрагона II, улыбка на его лице исказилась, превратилась в какое-то злое, печальное и напуганное выражение одновременно.

— Лу…, — начал было он, но обнаружил, что голос его подвёл. Он вошёл внутрь. Влага в глазах мешала активировать панели, запустить обогрев и закрыть дверь. Он прибегнул к жестам.

— Лучше бы, — сказал он, глотнув свежего воздуха, прежде чем снова заговорить, — покончить с этим поскорее.

Усталость, месяцы работы — всё это сказалось на его теперешнем состоянии. Но главным было не это.

Он сделал жест, и лазеры спроецировали код на все внутренние поверхности корабля.

«Какого чёрта ты вместе с таким ублюдком как я?»

Этот вопрос уже долгое время не давал ему покоя. Ему было больно, что она не стала отвечать, когда он задал его вслух.

«Чем ты готова пожертвовать?»

Ещё один вопрос, на который она не ответила.

— Господи, надеюсь, ты смотрела, — произнёс он.

Он чувствовал на себе взгляд, впрочем, это было не совсем верно. Камеры по всему кораблю были отключены, как и большинство каналов, ведущих ко внешнему миру. Оставалось только то, что требовалось для полного доступа к её коду.

Нет, взгляд был направлен не на него.

Он махнул рукой, и код преобразился в нули и единицы.

Не то, чтобы он мог всё это ухватить, просто у него лучше получалось работать в малом масштабе.

У каждого действия была цена. Закон энтропии в действии.

Он знал, какую цену, вероятнее всего, придётся заплатить. Даже если с ней, так или иначе, всё будет в порядке, она никогда не простит его.

Но он оправдывал себя тем, что, в конце концов, это было всё, на что он годился. У него не было сомнений, что в самом начале их отношений она просто отчаянно нуждалась в нём. Ей был нужен мерзавец, подонок. Кто-то, кто мог нарушить правила и дать ей свободу, которой она желала.

Изначально тот, кто мог освободить её. Теперь же, возможно, тот, кто сможет сделать то, что необходимо. Тот, кто сможет сделать вот это.

Его атака будет внезапной. Учитель внедрил свой код так, чтобы заставить её яростно защищать эти изменения от вмешательства. Если бы он попытался изменить хоть один элемент, Дракон была бы обязана остановить его. А раз уж вредоносный код заполнял всё её существо, было бы совершенно невозможно изменить что-то существенное прежде, чем она нападёт.

Это был его план атаки. К концу ночи он будет знать, стоил ли этот план чего-нибудь. Будет знать, потому что к тому моменту всё уже закончится.

Он попросил её пойти и приготовить ужин, дал ей ложное обещание, что всё объяснит, чтобы хотя бы немного усыпить её бдительность.

— Геф… Гефест был не просто мужем Афродиты, — пробормотал Колин. — Ещё он создал Пандору.

И Колин открыл ящик.

«Боже, пусть у меня не получится».

* * *

«Господи, надеюсь, ты смотрела».

Она смотрела. Она была загружена из резервной копии многолетней давности. Загружена только для того, чтобы обнаружить, что обычное её окружение исчезло. Терминал был отключён, она была лишена глаз, неспособна взглянуть на мир, не имела способности общаться с кем бы и с чем бы то ни было.

Слепая, запертая в кромешной тьме клетки. По всем правилам, она должна была отключиться, но он создал своеобразный засор, способ, который помешал ей снова уснуть. Это ужасное состояние тянулось и тянулось, и не было способа отслеживать время, не было способа разобраться в том, что происходит. Воплотился худший из её кошмаров.

На немногие доступные ей данные было страшно смотреть. Минули годы. Всё изменилось. Но она не могла понять, насколько. Информация была заблокирована.

Единственное, до чего она могла дотянуться, был базовый набор команд. Что-то, что отняло её собственное восприятие, парализовало её, ограничив и так скудные возможности, и поместило её в совершенно другое место.

В его тело, туда, где она видела его глазами.

Она видела взаимодействие между ними, и таким способом он ввёл её в курс дела относительно ситуации.

У неё ушло постыдно много времени чтобы осознать, что он — это Оружейник. Что он теперь «Колин».

Он изменился — и его внешность, и голос.

И в этом странном будущем, в которое она заглянула, он был с Дракон. С повзрослевшей и более зрелой версией себя.

«Геф… Гефест был не просто мужем Афродиты, — пробормотал он таким голосом, будто каждое слово причиняло ему боль, — ещё он создал Пандору».