Червь Уроборос

— Истинно так, — продолжил Корунд. — Он нанял их, дал им корабли, и солдат, и лошадей, и такое количество боевых орудий, какого не видывали уже более ста лет, и послал их — куда? В богатые и плодородные земли Бештрии? Нет. В Демонланд? Отнюдь. К нам, в Витчланд, куда он, рискнув всем, сунулся с одной двадцатой частью тех сил, что у него были, и был повержен? Нет! В эту проклятую глухомань Верхнего Импланда, безлесного, безводного, где нет ни одной живой души, которая бы платила ему дань, подчини он эти земли себе, — никого, кроме кочующих племен диких Импов, у которых больше вшей на теле, чем денег в кошельке, могу вас заверить. Или он хотел стать королем духов воздуха, призраков и хоб-трашей[52], которых нашел в этой пустыне?

— Бесспорно то, что в Моруне водится семнадцать видов духов, — проговорил Корс настолько громко и неожиданно, что все обернулись к нему. — Огненные духи, духи воздуха, сухопутные духи, если можно так выразиться, а также водяные духи и подземные духи. Семнадцать различных видов хоб-трашей и несколько видов духов, и если бы я был в настроении, то мог бы перечислить наизусть их все.

Необычайно серьезно было широкое лицо Корса с мешками под наливающимися кровью глазами, с отвислыми щеками, толстой верхней губой и щетинистыми седыми усами и бакенбардами. Он ел — в основном для того, чтобы вызвать жажду, — маринованные оливки, каперсы, соленый миндаль, анчоусы, сардину копченую и жареную с горчицей и теперь ожидал соленое говяжье филе, чтобы сдобрить им дальнейшие возлияния.

Леди Зенамбрия спросила:

— Знает ли кто-либо наверняка, какая судьба постигла Ялканая, Гелтерания и Зелдорния и их армии?

— Я как будто бы слышала, — сказала Презмира, — будто блуждающие огни заманили их в гиперборейские края, где они стали королями.

— Не иначе, сорока на хвосте принесла, — сказал Ла Файриз. — Когда я шесть лет назад ехал через Импланд Мор, мне довелось услышать о них много сумасбродных историй, но ни одна не заслуживает доверия.

Вот слуги внесли на огромном золотом блюде филе с луком-шалотом. Слуг было четверо — столь тяжело было блюдо и кушанье на нем. При виде него в тусклых глазах Корса сверкнул огонек, а Корунд поднялся на ноги с полным кубком и Витчи закричали:

— Песню о филе, о Корунд!

Огромный, будто буйвол, возвышался Корунд в своей красновато-коричневой шелковой рубахе, опоясанный отделанным золотом широким ремнем из крокодильей кожи. С его плеч ниспадал плащ из волчьей шкуры мехом вовнутрь, снаружи выдубленный и расшитый пурпурным шелком. Дневной свет почти угас, и факелы отблескивали сквозь поднимающийся над кушаньями пар на его обрамленной густыми седыми кудрями лысой голове, в его острых серых глазах и на его длинной и густой бороде.

— Подпевайте мне, господа! — воскликнул он. — И того, кто не поддержит меня в припеве, я не желаю больше знать.

И он запел песню о филе голосом, что звучностью своей был подобен гонгу, а они ревели припев вместе с ним, заставляя звенеть тарелки на столах:

Тащите-ка старый добрый Филей,
Как с ним я управлюсь, смотрите скорей.
Эх, закушу жирным окорочком,
Запив его добрым мускатным вином.

Как тут не петь, как тут не пить?

Как тут и повара не похвалить?

Свинья обернется и заверещит:

«Оставил бы ты мне хоть ножку, бандит!»
И Гусь с Каплуном, двое верных друзей,
С Индюшкою вместе вам спляшут, ей-ей.
Ах! Мой Филей, мой любимый Филей!

Как тут не петь, как тут не пить?

Как тут и повара не похвалить?

Я брагою горло себе промочу,

Потом хорошенько тебя окачу
И скушаю, парой заев пирогов.
О, милый Филей, ты — пища богов!
Ах! Мой Филей, мой любимый Филей!

Как тут не петь, как тут не пить?

Как тут и повара не похвалить?[53]

Когда филе было разрезано, а кубки наполнены заново, король отдал приказ:

— Позвать сюда моего карлика, и пускай он кривляется перед нами.

Гримасничая и корча рожи, в зал вошел карлик, одетый в куртку-безрукавку из мокадо[54] в желто-красную полоску. Его длинный и вялый хвост волочился по полу следом за ним.

— Чересчур этот карлик фиглярничает, — сказал Ла Файриз.

— Попридержи язык, принц, — ответил Кориний. — Неужели не знаешь, как он хорош? Он был чрезвычайным послом достославного короля Горайса XI к лорду Юссу и прочим демонландским лордам в Гейлинге. И это еще была величайшая любезность с нашей стороны — отправить к ним этого дурня послом.