Чешлотросово Солегрязье, или Королевская купальня

– Ты? Ты та, кто пользуется уважением и поддержкой всех торговцев славного Чешлотросова Солегрязья. Имеешь среди них репутацию… а еще ты скажешь им, что все призы для будущего турнира мы купим именно у них – у каждого из торговцев.

– На какие деньги?!

– Деньги будут, кошка. Нищего отребья нам не надо, и посему турнир платный. Цена участия – три серебряные монеты и одна любая игральная карта! Из этого взноса одна серебряная монета и одна карта – наши.

– Да я…

– Решай прямо сейчас, – посерьезнел Люц. – Или ты договоришься с торговцами, а затем и со стражей… либо это сделаю я. Выбирай. Либо обретешь практический опыт, либо откажешься и…

– Я сделаю! Но все не потяну…

– В переговорах со стражей и с игроками я буду рядом, – кивнул будущий король. – Если часть торговцев заартачится – я помогу. Главное – выложись, кошка. Надо учиться, пока ты юна и никому неизвестна. Ты можешь ошибаться вволю и без боязни. А вот позднее… каждая ошибка будет стоить большой крови…

– Я сделаю! Но…

– Но?

– Давай я угощу тебя бутылочкой бордо и тарелкой жаркого. А ты дашь мне еще полчаса на подготовку… Нет! Час! Мне нужен еще один час… я успею поднять хотя бы еще по единице с двумя лучшими торговцами – кажется, уже сумела понять их характер.

– Час, – кивнул Люц. – Хочу бордо, жаркое и черный чесночный хлеб. И жареную в кляре болотную крысу!

– Крысу-то зачем?

– Не спорь с королем! Хочется мне крысу – значит, подайте крысу к королевскому столу… и проследи, чтобы крыса была столь же жирной как вон тот повар, что будет ее готовить…

– Уф! Сделаю!..

Глава 6

Глава шестая

Последние щупальца серого сытного дыма исчезли в жадно раскрытом рту лоа-посредника Эшуру, и тот, неспешно сомкнув призрачные челюсти, медленно растаял во влажном воздухе погрузившегося в темноту болота. Скрестивший ноги Люц, будущий островной король, почти обнаженный, если не считать набедренной повязки и висящему на мускулистой груди темному панцирю гигантской улитки, медленно выпрямил торс и опустил воздетые руки на бедра. Замерев в этой позе, он с тихим резонирующим рыком выдохнул:

– Дум-гра-а-а-а…

Сидящая на соседней почерневшей от времени балке Тефнут, не скрывая пробирающей ее дрожи, сделала большой глоток рома «Ливерный ад» прямо из горлышка бутылки. Этот ритуал… настолько настоящий и мрачный… не мог не вывести из душевного равновесия.

Сам Люцериус не замечал никого, будучи полностью погружен в ритуал второго призыва. Повторив свой гортанный клич, он прижал ладони к раковине на груди и тихо затянул длинную тоскливую песнь без слов. Стонущие и рыкающие переливы заполнили гулкое пространство под платформой и вызвали рябь на успокоившихся было водах трясины. Из-под прижатых к груди пальцев повалил густой темный дым, что начал окутывать фигуру полуорка, медленно скапливаясь на его плечах и верхней части спины. Подавшись вперед, Тефнут всмотрелась и беззвучно ахнула, поняв, что дымная колеблющаяся масса изредка принимает форму чего-то вполне… или почти осязаемого, снабженного длинными ухватистыми лапами и длинным отвратительным мешком свисающего вниз объемистого брюха-хвоста. Сплющенная голова походила на боек кузнечного двуручного молота, расположенные по бокам глаза ворочались в дымных орбитах, а пасть с треугольными клыками беззвучно щелкала, ожидая подношение. В то же время вторая пара дымных лап ласково гладила Люцериуса по зеленым широченным плечам – будто поощряя… или же узнавая нового господина поближе.

– Дум-гра-а-а-а…

Вытянув правую ладонь вниз, Люцериус резко сомкнул пальцы и согнул руку так, будто, поймав некую невидимую нить, тянул ее с силой вверх.

Булькнув своей бутылкой рома, к Тефнут обратился заросший черной бородищей пират, хрипло заявив:

– Сейчас попрут волной! Там, внизу!

Но пиратское предупреждение запоздало – девушка и сама уже успела увидеть в пламени факела поползшую по сваям массу улиток и услышала частый дробный стук их загнутых шипастых раковин.

– Дум-гра-а-а-а… – провозгласил Люц и, одним размашистым движением убрав треснутое глиняное блюдо в лежащий рядом мешок, подался вперед, уперся ладонями в старую мокрую балку, сшибая убегающих от живой лавины ядовитых тритонов. – Дум-гра-а-а-а…

Вцепившееся ему в плечи дымное создание повторило движение господина, заодно послав вперед десяток тонких жадных лап – и все они тянулись к ползущим улиткам, его любимому лакомству.

Миг… другой…

И полуорк принялся хватать улиток обеими руками, швыряя их себе в грудь, где они бесследно исчезали внутри часто вспыхивающей улиточьей раковины. И каждый раз к зеленой ручище полуорка приникала одна из бестелесных лап витающего за его плечами страшного дымного создания. А порой, правда крайне редко, странный едва видимый монстр хватал улиток самостоятельно, швыряя их туда же или же отправляя в свою чем-то напоминающую черепашью пасть. Тефнут, опомнившись от первого шока, едва не упав со своей балки, подалась вперед и с изумлением наблюдала за происходящим, вслушиваясь в почему-то завораживающие слова полуорка: