Чешуйчатая эволюция (СИ)

Ночь. Все уже давно спали. Роджер с трудом держал глаза открытыми, наблюдая, как Карстен носился туда-сюда с надеждой на морде. В первой попавшейся миске он начал готовить странную мешанину, каждые десять секунд сверяясь с газетой, из которой он это прочитал. Перемолов всё и вроде бы закончив с готовкой, он посмотрел на результат. Омерзительного вида кашица, которую в здравом уме никто никогда даже не попробует. Держа результат в руках и смотря на дремлющего младшего брата, он неохотно отправился к закрытым дверям. Отперев их ключом, он зашел в стерильное помещение, в котором не было ни одного предмета. Пустота, лишь ещё одна, но уже металлическая дверь попадалась на глаз. С трудом, одной рукой отперев её, он очень медленным шагом зашел в помещение, которое представляло из себя частичку настоящих джунглей. Его лапы наступали на изрытую землю, и с каждым шагом он становился всё ближе, оставив все двери за собой открытыми. Вертер открыл глаз, медленно встал на четвереньки и скалил зубы, но следом начал принюхиваться. В нем явно прослеживалась слабость от недосыпа и постоянной долбежки головой и телом об толстое стекло и металлическую дверь.

— Верти, ты помнишь меня, это я, Карстен. Твой брат… — со слезами на глазах и странной улыбкой, заговорил Карстен, поднося миску к пасти Вертера.

Тот, на удивление, что-то начал пытаться сказать, но из его пасти вышел только обрывки фраз, из которых ничего нельзя сложить. Тот, болезненно ковыляя лапами, подобрался к миске и начал принюхиваться к содержимому, от которого несло похожим на гниль запахом. Вертер с подозрением посмотрел на своего брата, и тому показалось, что в глазах блеснула искра разума.

— Пожалуйста, съешь. Я умоляю тебя… — тихо заговорил Карстен, уже сидя на коленях перед Вертером.

И тот сунул пасть в миску и начал вылизывать всё содержимое. Видать, жуткий голод заставил попробовать его эту дрянь, ведь судя по тому, как он морщился от мерзкого вкуса, ему было совсем не приятно это есть. Как только миска опустила на половину, он увел от неё голову и начал словно задыхаться. Упав боком на землю, он начал корчиться и хлестать хвостом по земле и папороти, разрывая её хлесткими ударами. На морде появилась гримаса кричащая о боли, а сам он начал издавать странные гортанные звуки, словно пытаясь что-то изрыгнуть, а глаза его начали медленно закатываться. Карстен быстро подполз к нему, схватил его за голову и, положив её на колени, начал всячески успокаивать Вертера, которому было явно плохо. Карстен не понимал, что происходит и ему уже начали приходить в голову ужасные мысли, что кроме того, что он подверг неоправданному риску Вэлианта, покалечил невинную девушку, так теперь и отравил родного брата… Он раскрыл пасть, чтобы кричать со всей силы о помощи, но тут зазвучал хриплый и тихий голос Вертера, который в одно мгновение успокоился…

— Брат…

— Вертер?! Вертер, ты слышишь меня?!

— Да… — слабо улыбнувшись ответил Вертер, смотря, как Карстен начинает плакать от радости. — Я скучал за тобой…

— Боже, я не верю, что смог вернуть тебя… никто мне не верил, понимаешь?! Никто! Но ты тут… говоришь… боже, я не верю, что это правда.

— Карсти… я видел её…

— Ты о ком? — удивленно спросил Карстен, прижавшись к голове брата и стирая слезы радости.

— Нашу маму… я видел нашу настоящую маму…

— Вертер… — непонимающе замолк Карстен, явно ожидая, что оживший брат скажет дальше. — Как она выглядела?

— Она была великолепна… грациозна… сильная… опасная… настоящее дитя эволюции… и… и…

— И как! Как братик! — не имея сил сдерживаться, говорил Карстен.

— И куда умнее тебя, идиот!

Только Карстен попытался что-то осознать, острые и многочисленные зубы Вертера впились в его незащищенную и столь уязвимую шею. Он пытался сжимать хватку изо всех сил, но толстая чешуя старшего брата, давала о себе знать. Кроме ужасающего хвата на шее, Вертер упорно вертелся вокруг Карстена, оставляя на нем раны от своих страшных когтей. Хлестанув рукой по кончику морды и ударив ступней по макушке, Вертер прекратил грызть брата, пригнулся и на четвереньках побежал к выхожу, оставив Карстена лежать без сознания и истекать кровью со всех ран.