Чеслав. Воин древнего рода

Чеслав не стал медлить и отправился вслед за ним. Прохладная речная вода придала ему силы. Он всегда хорошо плавал и потому вскоре настиг пришлого. Чужак тоже, очевидно, был неплохим пловцом, но раненная в поединке рука теперь совсем не слушалась его. Несколько раз он уходил под воду, но из последних сил снова показывался над поверхностью. Когда Чеслав подплыл к нему, он попытался здоровой рукой ударить его, но тут же в очередной раз ушел под воду. Вынырнув и откашлявшись, чужак неожиданно схватил подплывшего Чеслава за шею и попытался утащить за собой на дно. Но сейчас у Чеслава было больше сил, чем у него. Под водой он освободился от смертоносного объятия, а затем, вынырнув, перехватил руку чужака и завел за спину, тем самым парализовав его сопротивление. Для верности он немного притопил соперника, заставив хлебнуть речной водицы.

Теперь, когда чужак был в его власти, Чеслав не хотел убивать парня, так как должен был выяснить, зачем тот явился к их селению, зачем преследует его и не он ли причастен к смерти отца и Голубы. К тому же Чеслав вообще не представлял себе, как это можно убить человека, поскольку никого еще из людей не лишал жизни. Он, конечно, знал, что врага своего рода и племени нужно убивать. Так велят законы предков! И так правильно! Но одно дело — знать, а другое — содеять, хоть и готов был к этому с малолетства. Во всяком случае, Чеслав был уверен в этом. А сейчас он просто боролся за свою жизнь.

Их подхватило стремительное течение и стало нести по своему руслу. Чеслав понимал, что долго удержаться на поверхности, да еще с таким грузом, он не сможет, а потому, борясь с потоком, стал грести к берегу. Почувствовав под ногами дно, он, перебирая ногами, побрел к суше, волоча за собой слабо упирающегося чужака.

На берег он буквально выполз, не в силах стоять на непослушных ногах. Чужак был рядом и кашлял, сплевывая проглоченную воду. Откашлявшись, но все еще с трудом дыша, он покосился в сторону Чеслава:

— Я не просил… вытаскивать меня… парень!..

Тоже с трудом переводя дух, Чеслав ответил:

— А ты мне еще… не сказал, зачем… пришел к нам…

Чужак обессиленно откинулся на спину и лежал так какое-то время, глядя в небо.

— Не убивал я людей ваших… Только старика стрелой ранил, что за мной гнался, — вдруг произнес он.

Чеслав недоверчиво усмехнулся.

— А зачем за мной охотился?..

Лицо чужака исказилось в гримасе.

— Ты… Ты сестру мою украл! — выкрикнул он и, собрав остатки сил, вцепился Чеславу в горло, пытаясь задушить.

Чеслав, защищаясь, несколько раз со всей силы ударил его кулаком по голове. Хватка чужака ослабла, руки выпустили горло Чеслава, и он затих.

«Неужели?.. Нет!.. Нет!..» — шумело в голове Чеслава.

Убил он его или нет? Но Великие тому свидетели, они все видят, все знают, теперь Чеслав не хотел его смерти.

— Не хотел! — прошептал он, и силы, а за ними и сознание покинули его.

Наступила чернота…

Что это? Темень или свет? Сумерки? А может, тени? Чьи?.. Великих?.. Предков?.. Тех, которых он еще застал, или тех, о которых даже не слышал, потому что давно они жили?.. А может, он уже сам стал частицей этих теней? Растворился, влился в них, стал составляющей их племени. Но почему же тогда он чувствует себя таким одиноким?

Тени то приближались, вовлекая его в свой нестройный хоровод, то отдалялись, уходя в глухую темноту. Темноту, от которой исходил такой леденящий, пронизывающий насквозь холод… Как в самую лютую зиму… Неужели и здесь может быть холод?.. Или это только кажется?.. Все кажется?..

Вдруг из этой мерцающей полутьмы вынырнула… волчица!.. Она не спеша подошла к нему и настороженно обнюхала… Обнюхала и заскулила…

Откуда она? Или это ее тень? Почему он не боится ее?

Волчица терлась о его тело, ластилась, зализывала его раны. Такие болезненные раны!.. А то уже и не волчица перед ним, а старая Мара. Ее испещренное морщинами лицо, похожее на вспаханную землю. И пронзительные глаза… с молниями. А может, то вовсе и не ее, а… светящиеся глаза волчицы?

Но они ли это?..

Порыв ветра подхватил его, словно потерянное птицей перышко, и понес неведомо куда, как в тот час испытания, когда он был в чреве Змея-Велеса. И опять, как и тогда, мимо него со все увеличивающейся скоростью стали проноситься знакомые, а также еще неведомые ему места, разные события, слившиеся в одно хаотическое движение, дома их городища и чужих ему поселений. И люди, люди, люди — его соплеменники и чужаки.

Чеслав неожиданно понял, что его полет не бесцелен, и та неведомая сила, что увлекла его в это действо, заставляет теперь стремиться к чему-то определенному. И что эта сила не что иное, как его собственная воля и желание. Острое, до невыносимой боли желание кого-то найти, определить, различить среди множества, а еще больше почувствовать и разглядеть лицо… Того, кто стал кошмаром его племени и его личным кровным врагом. Но кто, кто этот один среди многих? Почему не удается настичь его?..