Честь

ПРИКАЗ

по Кавказской Армии

№ 66.

г. Царицын. 29-го июня, 1919 г.

В тяжелые годы испытаний, при двухгодичном гнете большевизма, в Царицыне, при безусловной опасности для жизни, женой подполковника Евгенией Викторовной Овтрахт, были спасены и скрыты от надругательства знамена Симбирского и Полоцкого корпусов, которые были переданы Кавказской Армии при ее вступлении в Царицын.

Отмечая это высокое проявление патриотических чувств, я, по предоставленной мне власти, награждаю Е. В. Овтрахт Георгиевской медалью 4-й степени за № 484474 и от имени всей Кавказской Армии выражаю ей глубокую благодарность за выказанное самопожертвование.

Подлинно подписал:

Генерал-лейтенант Барон Врангель.

С подлинным верно:

Начальник наградного отдела, полковник Оболенский.

* * *

Великая бескровная застала Евгению Викторовну Овтрахт в Петрограде сестрой милосердия в одном из госпиталей союза городов.

Неприглядную, мрачную картину представляла из себя вчерашняя блистательная столица. Притих, съежился город Великого Петра. Куда то исчезли придворные выезды, нарядные экипажи лихачей, исчезла, как будто ушла куда то, столичная нарядная бестолковая толпа. По безлюдным улицам и площадям, потерявшим свой лоск и чистоту, смертельный тайфун революции кружил несметное количество правительственных декретов новой, свободной жизни, несшей — ВСЕМ! ВСЕМ! ВСЕМ! — голод, нищету, плач, рабство, кровь и смерть.

В мгновение была сметена монархия, сметены три века национальной чести России. К власти тянулись кровавые руки каторжан, уголовных преступников, воров, интернациональных авантюристов, будущих цареубийц. Каины совершили каиново дело: уничтожили церковь Христову, армию, семью, честь и понятие о Родине, заменив прекрасное слово «РОССИЯ» похабными буквами — Р. С. Ф. С. Р.

Русские люди, любящие Родину, боязливо спрашивали друг друга:

— А что же будет дальше?.. Россия умрет?.. Погибнет?.. и задыхаясь от зловония бесправья, насилия, грабежей, расстрелов и крови стремились покинуть столицу на рубежи Поволжья, Урала, Кавказа, Сибири.

На посту, отстаивая честь России, умирая за Родину, оставались горсточки офицеров, юнкеров и кадет.

Евгения Викторовна, вкусив ужасы февральской и октябрьской революций, решила покинуть столицу. Она сама не знала, куда и зачем она идет. Ей просто казалось, что где то еще остался маленький кусочек русской земли, где есть Бог, есть правда, есть русские люди готовые бороться за оскорбленную честь Родины. Нищая, голодная, с опустошенной душой, но с чистой верой в Бога, она оставила столицу. В своих горячих молитвах она просила Всемогущего указать ей путь которым идти, и скоро этот путь привел ее в чужой, незнакомый Симбирск, в хорошую русскую семью Мельниковых, быстро залечил душевные раны, дал последний в жизни взлет материнской любви к кадетам Володе и Сереже, дал улыбку радости, печаль слез, горечь разлуки и подвиг самопожертвования…

…Благоговейно, как святыню, приняла Евгения Викторовна знамена из похолодевших и трясущихся рук Володи и Сережи. Она быстро закрыла на ключ дверь и взволнованная, восхищенная подвигом детей, испуганная взятой на себя ответственностью, бессильно опустилась на колени.

— …Господи, помоги!.. На Тебя одного уповаю… Не оставь меня грешную… дай мне силы… разум… Ты сотворил чудо… Ты украсил венцом славы чело честных детей… Ты указал им путь… Укажи его мне, недостойной…

Из расширенных просящих глаз неудержимо текли слезы… Они падали на спокойный, кроткий лик Нерукотворенного Спаса, алмазами скорби блестели в глазах Христа, струились по щекам…

…Глубокая вера, горячая молитва, вернули Евгении Викторовне утраченное самообладание, волю, веру в себя и тернистый путь самопожертвования. Зашив знамена в подушку и уповая только на помощь Божью, Евгения Викторовна твердо решила пробираться на юг, где последним дыханием воинской доблести оперировала армия генерала Врангеля.

Тяжел, опасен, полон риска был путь Евгении Викторовны, пролегавший по приволжским лесам и равнинам овеянных вольными, смертоносными ветрами воинствующего коммунизма. Глумления, обыски, издевательства стерегли каждый ее шаг… Долгий тяжелый путь, усыпанный кровавыми цветами бесправных расстрелов и расправ новых хозяев земли русской, не раз рождал в трепетной душе сомнения, но непрестанная молитва рождала новые силы — новую волю.