Честь и кровь

– Так я ж разве спорю? – быстренько открестился Елисей. – Ты, дядька, лучше скажи, зачем тебе сразу три седла? Неужто одного мало?

– То я просил, чтобы родичи мне все мои вещи переслали, – отмахнулся казак. – Им оно все без надобности, а мне тут пригодится еще.

– Так ты что же, в крепость возвращаться не собираешься? – насторожился парень.

– А чего мне там делать? – с непонятной усмешкой спросил лошадник. – Лишний я там. А тут мне благостно. И при деле, и лошадки опять же. Да и тебе с князем польза. Об одном только тебя прошу. Как призовет Господь, тело мое в крепость свези. Там лежать хочу. Помни, ты слово мне дал.

– Помню, дядька. Все исполню, как сказано, – вздохнул Елисей.

– И вот еще что. Ты когда обратно поедешь?

– Не знаю пока. А тебе зачем?

– Денег хочу детям передать. Мне они тут без надобности, а им пригодятся, – выдохнул лошадник и, огладив по шее каракового жеребца, тяжело вздохнул.

* * *

Следующие три недели Елисей занимался чем угодно, убивая время и дожидаясь вестей от тех, кого Котэ отправил искать родичей купца Молхнадзе. И спустя время вести стали поступать. Большая часть родичей спокойно обитали в Тифлисе и о делах самого купца имели весьма смутное представление. У людей этих имелись свои дела, позволявшие им вести безбедный образ жизни.

Поэтому, едва услышав, что в городе объявился человек, желающий объявить всей семье кровную месть, эта часть рода крепко всполошилась. Другая же часть, после получения таких известий, ринулась в бега. Часть ушла через хребет, к османам, а оттуда, в Европу, а часть попыталась осесть в Эривани. Ушедших за границу оказалось всего трое. Остальные явно еще на что-то надеялись, и поэтому просто постарались залечь на дно.

Внимательно выслушав все данные, Елисей подивился, как быстро в этих местах разносятся слухи и как легко местные определяют будущие намерения других. Впрочем, удивляться тут было нечему. Обычаи, доставшиеся от предков, это именно то, чем всегда был силен Кавказ. За то, что было сделано, ответ мог быть только один. Так что угадать намерения приехавшего казака было не сложно. К тому же Елисей и сам не слишком таился.

Очередные новости принес сам князь Дато. Вернувшись домой после очередной поездки по делам, он позвал парня в свой кабинет и, задумчиво прихлебывая поданный слугами чай, негромко сообщил:

– Завтра родичи Молхнадзе к тебе придут. И князь Георгадзе с тобой поговорить хочет. Тоже завтра придет.

– А ему-то чего надо? – не понял Елисей, погруженный в собственные мысли.

– Его сына та же банда сгубила, – вздохнул князь. – А родичи просить тебя хотят. Их вины в делах купца нет. Тот сам все решал. Вот и решили сразу все это с тобой обговорить. Жить хотят, – криво усмехнулся тесть.

– Жить все хотят, – жестко фыркнул Елисей, вспомнив жену и с хрустом сжав кулаки.

– Не спеши, сынок, – вздохнул Дато. – Поговори с ними. Сам знаешь, я за Нино весь их род вырезать готов, но даже теперь я лишней крови не хочу.

– Согласен, – помолчав, мрачно кивнул парень. – Лишняя кровь и мне не нужна. Хорошо. Поговорю с ними. Но сразу скажу, отец. Говорить я стану жестко. Хотят жить спокойно, пусть мне виновных назовут. Всех. И место, где теперь прячутся.

– Это я и так теперь знаю, – отмахнулся Дато.

– Ты не понял, отец. Это и будет для них проверка. Одно дело, мы сами узнали, и совсем другое, когда они сами скажут. Вот и посмотрим, насколько сильно им жить хочется, – усмешка парня больше всего напоминала хищный оскал.

Удивленно хмыкнув, князь расправил усы, пряча за этим движением свою растерянность, и, кивнув, согласился:

– Делай, как сам знаешь. В этом деле я всегда с тобой буду.

На следующий день, еще до полудня, в дом князя Буачидзе с визитом приехал князь Георгадзе. Слуга, сообщавший это известие Елисею, вид имел весьма примечательный. Сказать, что парень был удивлен, значило ничего не сказать. Слуга этот в доме служил давно и об отношениях двух князей прекрасно знал. Так что появление в доме такого гостя не могло не удивить слуг. Быстро спустившись в гостиную, Елисей вежливо поприветствовал князя и, указывая на стул, предложил:

– Присаживайтесь, батоно. Сейчас чай подадут.

– Лучше кофе, – едва заметно улыбнулся князь.

Кивнув, Елисей повернулся к слуге, и тот, слегка поклонившись, отправился на кухню. И князь, и сам Елисей отлично понимали, что предложение напитков это проверка. На Кавказе испокон веку существовало правило – в доме врага не принимать ни куска хлеба, ни глотка воды. И если князь Георгадзе принял угощение, это значит, что он пришел с честными намерениями.

Дождавшись, когда слуга накроет на стол, Елисей лично разлил кофе по чашкам и первым пригубил напиток. Пригубив свою чашку, князь вздохнул и, огладив бороду, негромко спросил:

– Ты уже решил, как будешь поступать?

– План война покажет, – пожал Елисей плечами. – Ежели скажут, что мне нужно, будут жить. А нет, так им же хуже.