Честь воеводы. Алексей Басманов

Соловецкий монастырь при Филиппе следовал общежительному уставу. Сам игумен и знатные иноки обители были нестяжателями и не имели личного богатства. Всё своё золото и серебро они вложили в монастырское строение. Знать, сие было отрадно Филиппу, потому он возвращался на Соловецкие острова с радостью и лёгким сердцем. Покидал он Москву конным строем. В Вологде сел со служителями на монастырские струги, морем шёл на коче. Да вот и она, бухта Благополучия, за нею — родные стены обители!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ ДАЁШЬ КАЗАНЬ!

Никто в России не был равнодушен к тому, что десятилетиями и особенно в ранние годы царствования Ивана Четвёртого происходило на юго-востоке державы, там, где за её пределами, за Диким полем раскинулось Крымское ханство, а ещё ближе и более опасное Казанское ханство. Самые дальние от его земель россияне страдали, как и ближние, потому как борьба с казанской ордой стоила всем россиянам большой крови. В постоянных сечах при набегах орды гибли тысячи воинов, разорялись восточные и южные селения и земли России. Орда не раз угрожала стольному граду державы.

И вот наступило время перемен. По воле молодого царя в России создавалось сильное войско. Появились первые стрелецкие полки, вооружённые не только луками, стрелами, бердышами и мечами, но и огнестрельным оружием — пищалями. Сначала в стрелецкое войско было набрано три тысячи воинов. Они были сведены в отдельные «приказы» по пятьсот человек. Часть конных ратников тоже получила пищали. С каждым месяцем в русское войско поступало всё больше пушек, и уже можно было сказать, что в нём появилась артиллерия. Пушкари были выделены в особый род служилых людей «по прибору».

И пришло время первого мощного похода на Казанское ханство. В марте 1549 года в Казани умер давний враг Москвы хан Сафа-Гирей. По настоянию крымского хана на трон был возведён малолетний сын Сафа-Гирея Утямыш. Однако правителем был назначен не кто-то из казанских князьков, а знатный воин из Крыма Кучан. Воспользовавшись сменой власти в ханстве, царь Иван Четвёртый предпринял первый зимний поход на Казань и повёл войско сам. Впервые при войске было много пушек, и на пушкарей возлагали большие надежды при осаде Казани. Но они не оправдались. Зима в тот год выдалась тёплая. На реках не встал крепкий лёд, дороги были малопроезжими. Всё вокруг было похоже на весеннюю распутицу. И «великая мокрота» не позволила подтянуть пушки к Казани. Воеводы поняли, что любой приступ в этих условиях будет губительным. Царь Иван прислушался к советам бывалых воевод и отказался от желания поскорее покорить Казань.

Вновь благостное время похода на Казанское ханство наступило через год. К этой поре полки отважного воеводы князя Андрея Горбатого-Шуйского очистили правобережье Волги в пределах Казанского ханства от застав орды и даже от крупных отрядов. В этих наступательных сечах участвовал полк Алексея Басманова. Любил своих однополчан-каргопольцев Алексей Басманов, за несколько лет воеводства над этим полком знал каждого ратника в лицо, помнил поимённо всех отличившихся мужеством и отвагой в сечах, а такими были все воины из тех, с кем он начинал биться ещё на реке Угре вместе с Фёдором Колычевым. Тогда у них было по сотне воинов, но Каргопольская земля всё пополняла и пополняла свою рать, и вот уже под началом у Алексея Басманова собралось пять тысяч северян, и они годами не покидали береговой службы.

Во время освобождения правобережья Волги полк Басманова отличился особо. Он же придумал, как с меньшими потерями очищать правобережье от орды. Ещё в начале действий Алексей Басманов пришёл в шатёр к князю Андрею Горбатому-Шуйскому и сказал:

   — Князь-батюшка, думаю я, что эти приволжские земли мы можем взять малой кровью.

   — Садись, рассказывай, как ты себе это мыслишь? — спросил князь. Удалой, богатырски сложенный воевода и сам был горазд на выдумки, потому поощрял сие в своих полковниках, в тысяцких.

   — А ты, князь-батюшка, дай волю моему полку ночами погулять по степи да по татарским заставам и селениям.

   — Хорошо, дам. А дальше что?

Алексей сел к походному столу.

   — Предание старины мне ведомо от деда Плещея. Сказывал он, сие предание живёт в нашем роду не один век. И пришло оно от воина, именем Плещей, который сам воевал против ордынцев, коих называли печенегами. Сказывал дед, что однажды печенеги осадили стольный град Руси Киев. Их была тьма. Княгиня Ольга долго обороняла град. Но силы её были невелики, и Киеву грозила гибель. В ту пору сын её князь Святослав с дружиной был в дальних северных вояжах. Гонцы Ольги нашли его, уведомили. И послал он вперёд ко граду три тысячи лучших воинов с воеводой Путятой. И вот всего-то три тысячи витязей, приблизившись к печенегам на ладьях, по единому сигналу трёх тысяч боевых рогов огласили ночь небывалым рёвом на всю округу. Печенеги пробудились ото сна в панике, подумали, что на них наступает несметная рать и, побросав кибитки, шатры, бежали от града. Потом подошла дружина Святослава, и печенеги были разбиты наголову.