Честно и непристойно

Когда стало совсем жарко, Кен вывел меня на улицу, где мы выпили по холодному коктейлю из пластиковых стаканчиков, чтобы остыть. Он принялся рассказывать о своей семье, о племяннике Заке.

— Это сын моей сестры от первого мужа.

Услышав словосочетание «первый муж», я поняла, что был и второй. Я почувствовала облегчение: значит, Кен не будет судить меня слишком строго.

— Я тоже разведена, — выговорила я, прежде чем сделать большой глоток мятного джулепа.

— Ой, мне очень жаль. — Ненавижу, когда так говорят, это же не означает, что кто-то умер.

— Да ладно, это давно было. — Прошло меньше года.

— Да, разводы паршивая штука, — сказал Кен.

Мы оба посмотрели вниз, на его туфли. Он переступил с ноги на ногу.

— Так что у тебя случилось? Почему вы разошлись?

Я никогда не знала, как лучше ответить на подобный вопрос, чтобы не сказать лишнего. Это вроде беседы с нанимателем, который выясняет, почему ты решила уволиться с предыдущей работы. Да потому что дерьмовая она! А вместо этого приходится говорить что-то вроде: «Я поняла, что пора что-то менять. В той компании я достигла пределов своего потенциала».

— Наверное, из-за моих чрезмерных амбиций. — Идеальный ответ.

Вроде фразочки на собеседовании для приема на работу: «Мой самый существенный недостаток — это перфекционизм». Ага, как же.

— Чрезмерные амбиции? Да ладно.

— Нет, правда, женщинам моего поколения всю жизнь внушали, что мы можем стать кем захотим — врачом, адвокатом, стажером в Белом доме для обслуживания президентских потребностей. В детстве я приправляла каждый день словами: «Я добьюсь всего, чего пожелаю, если буду упорно трудиться», как кашу медом. — Кен придвинулся ближе. — И знаешь, это сработало. Все сбылось. Я добилась всего, чего желала. Отличных оценок, поступления в университет, работы. Но мне никто никогда не говорил, что к личной жизни это не относится. Я сама загнала себя в угол.

— Не понимаю.

— Я слишком привыкла думать, что добьюсь желаемого, если приложу достаточно усилий. И естественно, к личной жизни я подходила так же: если я и вправду чего-то хотела, то наверняка все должно было получиться. Понимаешь, я была замужем за очаровательным евреем врачом. На словах это звучит идеально, и я себя чувствовала… — Я заколебалась. — Я чувствовала себя успешным человеком. Значительным. Или что-то в этом роде. Мне казалось, что этот пункт в списке дел, которые необходимо совершить в жизни, я могу вычеркнуть. — Да заткнись уже, Кляйн. — А оказалось не так. В браке состоят двое, а за двоих я усердно трудиться не могла.

— А он трудиться не хотел?

Меня поразили зеленые искорки в его глазах, до сих пор я их не замечала.

— Он был ленив. Он даже малую нужду справлял сидя; я могла бы и раньше догадаться.

— Ого. Надо будет постараться при тебе не писать. — Он рассмеялся своей шутке, а потом обхватил меня за талию. Я передвинулась, высвобождаясь из его объятий. — Так легко ты от меня не отделаешься, Стеф. — Он поцеловал меня. — Такты что теперь, решила, что свадьбы не для тебя?

— Ну, так мне решать особо не с чего, у меня никогда не было свадьбы. Но если тебя интересует, дала ли я клятву не выходить замуж, то я тебе скажу… Если ты спросишь меня, опустившись на одно колено!

— У тебя не было свадьбы? Быть того не может.

Вот так каждый раз. Никто не верит, когда я говорю: «Мы сбежали вдвоем». Обычно я слышу в ответ: «Да ладно, скажешь тоже». Люди чувствуют, как пахнет мой шампунь, видят, какой у меня педикюр, и думают, что я дорогая штучка. Никто не верит, что мне в общем-то было уже наплевать на дурацкую свадьбу. Я никогда не принадлежала к числу девочек, которые мечтают о дне своего бракосочетания. Я мечтала стать певицей или писательницей, но отнюдь не невестой. В мечтах я неизменно пропускала этот эпизод и сразу переходила к роли жены и матери, воображая, как я вожу детей в школу и планирую пикники. Жалела я только о том, что не пришлось потанцевать с отцом, как положено на свадьбе.

Да, я никогда об этом не мечтала, но то, что случилось, я никогда не забуду. 2000 год, двадцатое мая. Тот день, когда мы с Гэйбом сбежали. Вообще-то «сбежали» — неверное слово. Оно подразумевает романтику: какой-нибудь песчаный остров и меня в бикини с надписью: «Молодая жена». Мы поженились тайком, и ощущение было такое, будто мы делаем что-то постыдное. Я нервничала, опасаясь, что наш брак так и не состоится. Я сказала Гэйбу, что должна знать, хочет ли он на мне жениться, или вынужденно идет на этот шаг — ради меня или под давлением обстоятельств. Он ласково ответил:

— Я не рад, что все вышло именно так, но я знаю, чего хочу. Я хочу жениться на тебе, Стефани.