Честно о нечестности. Почему мы лжем всем и особенно себе

За время наших экспериментов тестирование прошли тысячи людей. Порой мы сталкивались с обманщиками, которые упорно старались максимально заработать на своем участии в тестах. Ни один из участников матричного теста не заявил о том, что решил 18 или 19 из 20 задач. Однако время от времени мы получали уверения том, что правильно решены все 20. Так говорили люди, которые, проанализировав возможные риски и свою выгоду, приняли решение получить максимальное вознаграждение. К счастью, таких было немного, и, поскольку они являлись скорее исключением, чем правилом, мы потратили на них лишь несколько сотен долларов (нас это не обрадовало, но могло быть хуже). В то же время тысячи и тысячи участников приписывали себе «лишь» несколько правильно решенных задач. Таких было очень много, и мы потеряли тысячи и тысячи долларов — куда больше, чем отдали тем, кто врал по-крупному.

Думаю, понесенные нами финансовые потери отражают уровень социальной нечестности в целом. Считаные единицы готовы воровать в больших объемах. Зато многие хорошие люди мошенничают по чуть-чуть, тут и там: округляя количество оплачиваемых часов работы, преувеличивая размер потерь в заявлениях на выплату страхового возмещения, рекомендуя пациентам лечебные процедуры, без которых можно обойтись, и т. д. Свои способы мошенничать по мелочам есть и у организаций. Подумайте о компаниях, которые выдают кредиты и постепенно без объективных причин поднимают процентную ставку. Или изобретают всевозможные виды скрытых комиссий и штрафов, условно называемые «способы улучшения доходности». Подумайте о банках, которые замедляют обработку чеков, чтобы попридержать наши деньги лишние день-два, или начисляют заоблачные проценты за просроченную задолженность и снятие наличных в банкомате. Все это означает одно: нужно не только обращать пристальное внимание на вопиющие случаи неправомерного поведения, но, что важнее, препятствовать небольшим, но вездесущим проявлениям нечестности, с которыми мы все постоянно сталкиваемся (в роли нарушителя или жертвы).

Несколько слов о культурных различиях

Я много путешествую по всему миру и частенько прошу людей, которых встречаю в своих поездках, рассказать о честности и морали в их странах. Это позволило мне понять, как на проявления нечестности влияют культурные различия: региональные, национальные или корпоративные.

Если вы росли за пределами США, задумайтесь: ваши сограждане мошенничают больше или меньше американцев? Я задавал этот вопрос жителям разных стран и вот что обнаружил: многие абсолютно убеждены, что в их стране уровень мошенничества выше, чем в Америке (за исключением — вполне предсказуемым — жителей Канады и Скандинавских стран).

Понимая, что это лишь субъективные впечатления, я заинтересовался, насколько далеки были их суждения от истинного положения дел. Для того, чтобы изучить культурные различия, мы прежде всего должны были уравнять финансовые стимулы. Если бы за каждый правильный ответ мы всегда платили участникам экспериментов денежный эквивалент одного доллара, в одной стране это оказалось бы огромной суммой, а в другой — совершенно незначительной. Мы решили взять за основу стоимость известного во всем мире товара, например гамбургера из McDonald’s. Таким образом, за каждую правильно решенную матричную задачу участники получали вознаграждение, равное четверти цены гамбургера, купленного в ресторане этой сети в их городе или регионе. Такой подход предполагал, что люди, отвечающие за ценовую политику McDonald’s, знают, какова покупательская способность в том или ином регионе, и учитывают ее, устанавливая розничные цены на свою продукцию.

Однако потом мы решили использовать другой подход и воспользоваться так называемым «пивным индексом». Мы проводили свой эксперимент в барах; вознаграждение за каждую решенную — со слов участников — задачу равнялось четверти цены пинты пива (мы были уверены в том, что испытуемые трезвы, поскольку приглашали принять участие в тесте лишь тех, кто только что вошел в бар и еще не успел сделать заказ).

* * *