Честно о нечестности. Почему мы лжем всем и особенно себе

Подключив запястье участника к специальному устройству, мы объясняли, как регулировать мощность электрического разряда и какую кнопку нажимать, чтобы получить болезненный удар. Установив регулятор на минимальный уровень, мы просили участника нажать на кнопку, затем увеличивали мощность, снова проверяли воздействие — и так до тех пор, пока испытуемый не заявлял, что больше не может переносить боль.

Мы были не такими садистами, как может показаться: нам было интересно, насколько далеко продвинутся участники по шкале боли и в какой степени боль, которую они себе причиняют, зависит от условий эксперимента. Что еще важнее, мы хотели узнать, заставляет ли воспоминание о прошлой вине прибегнуть к самоочищению через боль. Оказалось, что в группах с условиями «нейтральное воспоминание» и «печальное воспоминание» уровень боли, которую причиняли себе участники, был почти одинаковым и довольно низким. Это означает, что негативные эмоции сами по себе не вызывают желания причинить боль. Однако люди из группы «воспоминание, связанное с чувством вины» были намного больше расположены к тому, чтобы наносить себе болезненные удары током.

Разумеется, этот эксперимент не означает, что мы одобряем методы, применяемые в Opus Dei. Однако его результаты показывают, что очищение через страдания, вызванные самобичеванием, является еще одним способом справиться с ощущением вины. Возможно, осознать собственную ошибку и принять физическое наказание за нее — хороший способ попросить прощения и начать жизнь с чистого листа. Я пока не готов рекомендовать этот подход для повсеместного использования, но, думаю, было бы интересно опробовать его на некоторых известных политиках и бизнесменах — просто для того, чтобы понять, работает ли он.

* * *

Еще об одном светском и значительно более элегантном примере «перезагрузки» мне рассказала женщина, которую я встретил на научной конференции несколько лет назад. Ее сестра жила в Южной Америке. Однажды сестра узнала, что ее домработница время от времени крадет из морозильника немного мяса. Это не сильно обеспокоило хозяйку (гораздо больше ее расстроил тот факт, что иногда в холодильнике оказывалось слишком мало мяса и не из чего было приготовить ужин), но принять какие-то меры было необходимо. Сначала она повесила на морозильник замок. Затем сказала домработнице, что, по ее мнению, кто-то из слуг время от времени крадет мясо, а потому она решила оставить только два ключа от морозильника — один для нее самой, второй для домработницы. Эта женщина даже увеличила своей служанке жалованье, компенсируя таким образом возросшую ответственность. С появлением новой роли, с новыми правилами и в условиях дополнительного контроля воровство прекратилось.

Думаю, этот подход сработал по нескольким причинам. Подозреваю, что привычка домработницы к воровству развивалась примерно так же, как и привычка к мошенничеству, которую мы обсуждали выше. Возможно, все началось с одного небольшого проступка («Я возьму совсем маленький кусочек мяса»), но после первой кражи совершить вторую оказалось намного легче. Заперев морозильник и наделив служанку дополнительной ответственностью, хозяйка дала ей возможность «перезагрузить» свою честность. Думаю, ключ стал важным фактором, повлиявшим на отношение домработницы к ситуации и позволившим сформировать новые социальные нормы честности в этом доме. Более того, поскольку теперь морозильник можно было открыть только с помощью ключа, любой акт кражи становился преднамеренным, требовавшим подготовки и усложнявшим последующее оправдание этого поступка. Нечто похожее происходило в одном из наших тестов, когда мы вынуждали участников преднамеренно двигать курсор в нижнюю часть компьютерного экрана, чтобы увидеть подсказки к ответам (глава 6 «Самообман»).

Итак, чем активнее мы будем разрабатывать и принимать на вооружение подобные методы, тем большего успеха добьемся в сдерживании нечестности. Это непросто, но вполне осуществимо.

* * *

Важно отметить: достичь критической точки и получить шанс на «новую жизнь» можно и на глобальном уровне. Пример: южноафриканская Комиссия по установлению истины и примирению. Цель ее деятельности состояла в том, чтобы обеспечить переход от политики апартеида, на протяжении десятилетий подавлявшей черное большинство населения страны, к новой жизни и демократии. Как и в других случаях, когда ненадлежащие действия прекращаются, возникает пауза, а затем начинает происходить что-то новое, цель работы комиссии была связана с примирением, а не отмщением. Я уверен: комиссия не смогла уничтожить все напоминания о годах апартеида — о таком болезненном явлении нельзя забыть окончательно, а оставленные им шрамы никогда не исчезнут. Однако деятельность комиссии является примером того, что признание неправомерного поведения и просьба о прощении могут стать шагами в правильном направлении.

* * *