Честное хулиганское!

— Дорогая моя, — торжественно начал Каргопольский, — я всю ночь не спал и думал о вас!

«И этот не спал, — вздохнула Лола. — Похоже, в этом гадюшнике крепко спал только Валерий Матвеевич. Хотя к кому тогда ходила Анжелка?»

Отчего-то эта мысль была ей неприятна.

— Вы позволите? — Каргопольский взялся за ручку двери.

— Что вы, — Лола замахала руками, — у меня еще не убирали…

— Тогда пройдемте ко мне! — И Каргопольский попытался повернуть голову.

«Вот еще навязался!» — сердито подумала Лола.

Очевидно, эта мысль отразилась на ее лице, потому что режиссер вдруг заговорил с жаром:

— Ольга, дорогая, вы не понимаете. Это очень серьезно! Увидев вас, я понял, чего мне не хватало. В эту ночь я выработал целую концепцию. Это будет совершенно особый этап в моем творчестве!

— Что вы еще задумали? — нахмурилась Лола.

— Какое задумал? Уже все решил, дело только за вами! Но не можем же мы разговаривать в коридоре. Давайте зайдем ко мне.

— Этого еще не хватало! Пойдемте в зимний сад.

— Ах, да там все время мешают. — Каргопольский раздраженно махнул в сторону номера Нинель. — И я могу угостить вас кофе!

— Кофе? — Лола схватила его за рукав: — Вы не шутите?

— Правда, растворимый, но зато хороший. И печенье…

Он замер на полуслове, потому что Лола поглядела на него такими сияющими глазами, что в их блеске померк свет плафонов в коридоре.

— Вот-вот, — забормотал он, — вот этот взгляд… Это именно то, что я искал!..

В его номере Лола первым делом устремилась к холодильнику. Там лежали упаковки сыра и колбасы, при виде которых у нее началось слюноотделение, как у собаки Павлова. Пока Лола заталкивала в разрезанную булочку все подряд, Каргопольский достал откуда-то маленький чайник, вскипятил воду, и вот уже по комнате поплыл аромат кофе. Лола бухнула в чашку порцию сливок, в два укуса проглотила чизбургер собственного изобретения, после чего бросила на режиссера такой взгляд, что он схватился за голову и застонал:

— Боже мой! Где же вы были раньше? Слушайте, слушайте меня! Я вижу вас героиней Достоевского!

— Но вы же авангардист! — оторопела Лола.

— И что с того? Не я первый! Обратимся к «Преступлению и наказанию».

— Что? — Лола едва не подавилась колбасой. — Я не хочу играть Сонечку Мармеладову! Я ее терпеть не могу!

— Да кто же это вам сказал, что вы будете играть Сонечку? Вы будете старухой-процентщицей!

— Так ее же убивают в начале романа!

— Это у Достоевского. — Каргопольский с достоинством отвернулся, и Лола мигом сделала себе второй бутерброд. Она так спешила, что нечаянно уронила кусок ветчины, но его тут же слопал Пу И.

Песик вообще довольно быстро освоился в чужом номере и даже, кажется, успел напрудить лужу в ванной, Лоле лень было проверять.

— У меня старуха будет воплощением мирового зла! — разглагольствовал Каргопольский. — Она будет главным действующим лицом спектакля. Я немедленно звоню одному драматургу, он сделает с этим устаревшим произведением все, что нужно!

Лола сморщила нос.

— На эту мысль навели меня вы! Вовсе не нужно изображать старуху. Грима тоже никакого не будет. Молодая, гибкая фигура с палкой. Как у вас с пластикой?

— Нормально, — обиделась Лола, — в детстве занималась танцами…

Она вспомнила недавно виденный спектакль по «Игроку» Достоевского, где один парень весьма удачно играл рулетку. Тоже, между прочим, без всякого грима.

От сытной еды ее начало клонить в сон. Пу И явно объелся ветчины. Пора было уходить. Заручившись ее принципиальным согласием, Каргопольский успокоился и уставился в окно, запустив руки в свои буйные кудри. Лола решила уйти не прощаясь.

Правда, стоило ей выскочить из комнаты, как она немедленно выругалась про себя. Навстречу по коридору неспешно двигалась Нинель Аркадьевна. Старуха шествовала величественно, как императрица, и тяжело опиралась на толстую ореховую трость.

Господи боже, да здесь у каждого если не костыль, так обязательно палка или трость! Лола уставилась на старухину трость и убедилась, что резиновой насадки на ней нет. Так что, выходит, это Нинель тайно пробралась ночью в соседний номер? Лола представила себе эту картину и прыснула. Пу И беспокойно завозился у нее под мышкой.

Поравнявшись с Лолой, Нинель остановилась, величественно откинула голову и проговорила хорошо поставленным голосом:

— По ночам, милочка, спать надо!

— Что, простите? — переспросила Лола.

— Кажется, я достаточно ясно выразилась. Если у вас проблемы со слухом — обратитесь к Владиславу Константиновичу, он вам поможет.

— У меня нет проблем со слухом, — холодно возразила Лола. — Но я хотела бы понять, что вы имеете в виду.

— Я имею в виду, милочка, что вы по ночам шумите и мешаете окружающим, а у меня очень чуткий сон. Я плачу немалые деньги за пребывание в этом санатории не для того, чтобы по утрам вставать с больной головой!

— К вашей голове я не имею никакого отношения! — взорвалась Лола. — Если у вас проблемы с головой, боюсь, даже Владислав Константинович ничем не сможет помочь!