Четки Изабеллы Кастильской

Когда въехали к Студневу эти родственнички? Месяца три назад? Так вот было такое ощущение, что с тех самых пор они тут и не убирали. В раковине кисла куча грязной посуды, плита была вся буквально покрыта застывшим жиром, на ней стояла закопченная сковородка с остатками какой-то обгорелой дряни.

Шкафчики тоже были серые от застарелой копоти, даже огромный двухдверный холодильник был вымазан какой-то гадостью.

На этом фоне совершенно терялись красивые вещи, которые стояли и висели тут и там, – хрустальный кувшин для воды, серебряный половник, фарфоровая сахарница, две расписные настенные тарелки… все темное от пыли и копоти, и только мои острые глаза могли увидеть, что вещи непростые, старинные.

– Что смотришь? – Тетка подошла ближе и встала против меня – руки в боки.

– Аккуратно живете! – усмехнулась я.

– Не твое дело! – отмахнулась она. – Лучше скажи, сколько за комнату платить будешь?

– А твое какое дело? – ответила я в ее духе. – Я с хозяином договаривалась, а больше никому отчет давать не обязана. И уж не тебе, во всяком случае.

– Да ты, вообще, что себе позволяешь? – завизжала тетка, переходя на ультразвук, но тут старуха отставила пустую тарелку и начала стучать ложкой по столу, и тетка тут же кинулась к плите, чтобы положить ей следующую порцию.

– Чтоб на кухню не смела ходить! – прошипела она. – И в холодильнике шарить!

– Да надо больно!

И я ушла к себе, то есть в детскую.

Прежде всего я раздернула занавески, где нарисованы были медведи, летающие на воздушных шариках, и открыла окно. Затем полезла в шкаф за бельем.

Там аккуратными стопками лежали чистые и отглаженные пододеяльники и полотенца, все хорошего качества. Еще я нашла халатик, тоже в медвежатах, и несколько пижам. И вот, странное дело, вроде бы комната принадлежала ребенку лет шести, а халат и пижама были большого размера, мне велики.

Ответ я нашла в ящике стола, когда полезла туда, чтобы положить свои мелочи. Там валялось несколько фотографий, на них была изображена полноватая девушка. Лет шестнадцати. Выражение лица у нее было самое детское, не по возрасту наивное, и черты лица весьма своеобразные, словно размытые.

Ну, все ясно, дочка у Студнева – даун. Да уж, не повезло.

Я прихватила полотенце и пошла в ванную. Та же картина – большое помещение, когда-то отлично отремонтированное, красиво все и функционально. Но жутко загаженное.

Я нашла в шкафчике под раковиной моющие средства, купленные давно, некоторые бутылки даже не открытые.

Вот странные люди эти родственники, они что там, у себя в провинции, в пещере, что ли, жили? Дикие какие-то. Или просто лентяи.

Меня же хватило только на то, чтобы вымыть ванну, и то потому, что иначе в нее противно было влезть.

Когда я стояла на полу, нашаривая тапочку и вытирая волосы, что-то мягкое скользнуло по ноге, я уронила полотенце, и это что-то рванулось в сторону, слегка оцарапав мою ногу.

Я подняла полотенце и увидела, что из-под ванны светятся два зеленых глаза.

Слава богу, это не крыса, у них вроде бы глаза красным светятся. Где-то я читала.

– Кис-кис… – позвала я, – выходи…

Зеленые огни мелькнули, но не приблизились.

– Как хочешь… – Я занялась своей внешностью, нашла фен, потом лосьон для тела.

Когда уже оделась и собралась уходить, кошка вылезла из-под ванны. Когда-то это была пушистая, рыжая с белым красавица, теперь же шерсть спуталась и свалялась, проступали ребра, глаза слезились и хвост облез.

Кошка прыгнула на раковину и жалобно, просительно муркнула. Я поняла ее правильно и пустила тонкую струйку воды. Кошка снова мурлыкнула, на этот раз благодарно, и стала пить, осторожно слизывая воду розовым язычком.

– Кто же тебя довел до такого состояния… – пробормотала я, животное было жаль.

Пила кошка долго, видно, совсем обезводилась.

Я собралась уходить и хотела выпустить ее, но кошка выглядела испуганной. Я взяла ее на руки и прикрыла полотенцем. Тут кошка вдруг напряглась и тихо зашипела, глядя на дверь.

Я прислушалась, за дверью явно кто-то был. Вот он пошевелился, завозился, засопел…

Я мгновенно повернула ручку и ногой толкнула дверь. Так и есть. Парень из кухни валялся на полу, потирая лоб, куда ему попало ручкой двери.

– Ты чего ваще? – простонал он. – С катушек слетела? Сотряс же у меня будет!

– Там нечего сотрясать, – холодно сказала я, – а будешь подглядывать – по другому месту получишь.

– Да я же тебя… – эта туша с трудом поднялась с пола, маленькие глазки злобно горели, но тут послышался непривычно строгий голос Студнева.

– Отставить!

Он стоял в коридоре и с презрением смотрел в нашу сторону. Может, сейчас скажет, чтобы я катилась отсюда, раз обижаю его родственничка? Но Студнев подошел к парню и рявкнул, чтобы тот шел в комнату и до утра в коридоре не показывался.

Тот мигом убрался в ту комнату, из которой орал телевизор.

Я свернула было к бывшей детской, но кошка легонько царапнула меня под полотенцем.

– Сергей Сергеевич! – Я подошла к Студневу. – Мне нужно вам что-то сказать…

– Пойдемте! – устало бросил он и пошел к последней двери.