Четкие линии (СИ)

Годрик тепло улыбнулся воспоминаниям.

— Всему, что может пригодиться в жизни, вне зависимости от форм и методов обучения. Физические тренировки, взаимодействие с артефактами, трансфигурация, боевая магия. Я учил воинов, тех, кто помогает защищать аристократические дома, кто собирает опасные ингредиенты и защищает от последствий некоторых растительных и животных ингредиентов. Мои ученики — люди действия, поэтому я обучал их сначала думать, а потом уже действовать. Приходилось тяжеловато, но оно того стоило, к седьмому курсу выходили отличные тактики и стратеги, аналитики, военачальники, боевики, наемники, разрушители проклятий, драконологи. Да мало ли профессий для настоящего воина? Конечно, от активности детей устаешь, но это все равно приносит удовлетворение. А для отдыха у меня существовала Комната. Так что, сам понимаешь, ссориться с Салазаром, рушить дружбу из-за такой ерунды? Никогда и ни за что. Мы разделили сферы влияния, он не совался к моим боевикам, не мучил их слишком на уроках, а я делал кое-какие поблажки его змейкам. У тех больно специфические методы борьбы.

— Вы… не хотели бы снова с ними увидеться? Я перенес все портреты в Комнату Кандиды.

— Она разрешила называть себя по имени? Замечательно, — хохотнул маг. — Кандида всегда мечтала о друге, который видел бы в ней не только могущественную волшебницу и при желании мог бы задать трепку, если она слишком задерет свой носик. Салазар мечтал о паре, верной и преданной, что никогда его не оставит. А Пенелопа нуждалась в семье. Для нее мы все были как дети. Удивительно, что их мечты исполнились только после смерти. Знаешь, зови меня тоже, пожалуй, по имени. И нет, я не хочу покидать пределов своей Комнаты. Да и не смогу. Портрет оригинал обработал на совесть. Но кое-что я тебе покажу. Подойди к той стене.

Осторожно, на цыпочках, прошел мимо спящего Дракона. Пусть Годрик и сказал, что тот не проснется, но ну его на фиг, рисковать-то. Уровень адреналина на сегодня и так зашкаливает.

На стене, задней стороной вперед, висели три портрета в рамках. И я уже догадывался, что это могло быть. Посередине каждого холста красовалась рунная вязь.

— Повторяй за мной, — потребовал Годрик.

Заклятие лилось с уст легко, но словно обжигало язык. Магия взвихрилась и опала осенними листьями под ноги, в лицо ударил теплый ветерок, а руны на полотнах засветились.

— Теперь можешь переворачивать. Это копии портретов моих товарищей, они могут прийти сюда в любой момент.

— Здорово, — искренне порадовался за Основателя. Тот грустил, хотя и не подавал виду. Потому что, в отличие от остальных, сам себе не оставил иного выхода. — Я обязательно скажу им.

— А теперь подойди к столу, положи руки сюда, да, вот так. И повторяй за мной.

Заклинания, одно за другим, медленно распространялись по Комнате, взлетали под потолок, стелились на пол. Хвостик одного цеплял начало другого, и это была целая цепочка, как мне казалось, бесконечная. Магия лилась в стол, наполняла руны силой, браслет на запястье пульсировал, щедро делясь магией, которую успел накопить и еще не потратил.

А потом… Подобное я видел только в боевиках, сериалах и научно-фантастических фильмах. На столе развернулась интерактивная модель Хогвартса, которая превратилась в схематичную карту всех помещений, каждое было подписано, я видел каждого человека, где бы он ни находился в здании.

Огромная версия Карты Мародеров.

— Ничего себе!

Годрик самодовольно улыбнулся.

— Мы с Пенелопой немало времени потратили на изготовление карты, благодаря ей моя дорогая подруга могла вносить изменения в защиту, усиливать ее или ослаблять, могла следить за учениками и находить тех, кому требовалась помощь во время побега или нападения.

— Но откуда вы знаете, как всех зовут?

— В этом помещении хранится Книга Хогвартса, копия которой находится у директора. Имена всех учеников вписаны в нее, появляются, стоит им получить письмо, и исчезают, как только они оканчивают обучение. В свое время мы вписывали имена вручную, самостоятельно, затем объединились с Олливандером. А после появления Статута о неразглашении, Книгу связали с тогда еще только-только формирующимся Отделом Тайн, где отслеживают несовершеннолетних волшебников, их рождение, статус и так далее. Это сделал Кадмус Мракс, последний директор из рода Салазара, хороший человек для темного мага и аристократа. Он действительно любил детей, обожал исследования, тем самым напомнив мне дорогого друга. И он же последний обнаружил вход в Комнату. Кстати, ты стер память портретам директоров?

— Да, — это я успел, молодец.

— Отлично. Теперь, для обнаружения паразитов, таких, как крестражи, произнеси следующее…

Карта вспыхнула, повернулась ко мне боком, показывая нужную сторону. Чертов везунчик Поттер — других слов у меня просто нет! Теперь понятно, как Гарри умудрялся находить выход из ситуаций, куда по нелепости нашел вход.

Все три крестража находились в одном помещении. Третий этаж, в самом углу. Там одни лишь не используемые кабинеты.