Четверка червей

— Тогда давай искать вместе… У нас с тобой — теперь я ясно вижу — всегда была по крайней мере одна общая черта… Тай, посмотри на меня… — Он повиновался. — Я не отвергаю тебя, милый, — прошептала она, тесно прижавшись к нему. — Когда все это случилось… я признаюсь тебе, что ни о ком не могла думать, кроме тебя. Тай, они… они умерли, и оставили нас одних! — Подбородок ее задрожал, и губы сложились в печальную гримасу.

Тай вздохнул, поцеловал Бонни, потом подвел ее к кровати и усадил девушку на нее.

— Отлично, партнер. Ведь мы партнеры, не так ли? Маленькая частная война против маленького частного преступления. Давай ее объявим! — оживленно воскликнул он.

— О, Тай!

— А в чем причина этого беспорядка?

Бонни смотрела на него сквозь слезы, но с улыбкой на губах. Затем улыбку сменило выражение холодной решимости, и она достала из-за лифа почтовый конверт.

— В течение некоторого времени, — сказала Бонни, шмыгая носом и утирая остатки слез, — мама получала какие-то письма. Я думала, что это обычная почта от поклонников и почитателей, и не обращала на них внимания. Но теперь… я не знаю.

— Угрожающие письма? — насторожился Тай. — Дай-ка взглянуть!

— Погоди. Знаешь ли ты кого-нибудь, кто посылал бы карты по почте? Имеют ли карты какое-нибудь значение для тебя? Получал ли Джек что-нибудь подобное?

— Нет… Карты? Ты имеешь в виду игральные карты?

— Да. Из клуба «Подкова».

— Опять Алессандро, а? — пробормотал Тай.

— Я искала остальные конверты — ну, те, что приходили перед… несчастьем. Но они куда-то пропали. Когда я вернулась с похорон, я начала перебирать кучу писем и телеграмм с соболезнованиями, и нашла… вот это. Тут я вспомнила про остальные.

Тай взял конверт. Он был надписан выцветшими синими чернилами, и почерк — грубо нацарапанные печатные буквы — свидетельствовали о том, что надпись была сделана плохим пером.

— Письмо адресовано Блайт Стьюарт, — озадаченно проговорил Тай. — А по штемпелю видно, что оно отправлено в Голливуд вчера вечером, девятнадцатого. То есть, через два дня после смерти адресата! Какая-то бессмыслица!

— Вот поэтому я и считаю, — напряженным голосом сказала Бонни, — что это важно. Возможно, если мы сопоставим все факты, которые покажутся нам бессмысленными, мы найдем кое-что, имеющее смысл!

Тай достал из конверта то, что в нем лежало, и с недоумением уставился на него:

— И это все, что здесь было?

— Я же говорила тебе, что это бессмыслица.

Единственным содержанием конверта была игральная карта с золотой подковой, изображенной на ее синей рубашке.

Карта была девяткой треф.

Глава 10 Свобода печати

То ли причиной этому была статья в газете, то ли постоянно подавляемое желание снова увидеть Полу Пэрис возобладало наконец над сдержанностью, но в четверг мистер Эллери Квин после трехдневной напряженной внутренней борьбы сел в свой двухместный автомобиль и отправился к белому зданию на холме.

И здесь, в одной из приемных, поглощенный в интенсивное изучение воскресной вечерней колонки Полы Пэрис «Увидеть звезды», опубликованной в понедельник в утренней газете, сидел инспектор Глюке. Увидев Эллери, он поспешил затолкать газету в карман.

— Вы тоже один из общественных информаторов мисс Пэрис? — полюбопытствовал Эллери, стараясь скрыть от глаз инспектора свою собственную копию той же газеты.

— Хеллоу, Квин! — проворчал инспектор, насупившись. —

Послушайте, зачем нам ходить вокруг да около? Я вижу, вы уже заметили статейку. Чертовски странно, сказал бы я!

— Ничуть. Какая-то ошибка, вне всякого сомнения.

— Ну, конечно! Именно поэтому вы здесь! Этой дамочке придется дать мне подробные объяснения. Заставила меня побегать с самого понедельника! Да я ей шею сверну!

— Прошу вас, — ледяным голосом прервал его Эллери. — Мисс Пэрис — леди. Не говорите о ней в таком тоне, словно она одна из ваших полицейских чиновниц!

— Ага, значит, она и вас подцепила на крючок! — прорычал Глюке. — Послушайте, Квин, мы с ней уже не впервые сталкиваемся. Когда бы она ни выудила что-нибудь важное, и я попросил бы ее — очень вежливо, заметьте! — заглянуть ко мне в Управление на беседу, я неизменно получаю в ответ все тот же вздор о том, что она, видите ли, не может покинуть свой дом, об этой проклятой толпофобии…

— Я был бы вам весьма обязан, — отрезал Эллери, — если бы вы перестали ее оскорблять!

— Я посылаю ей повестку за повесткой, и она постоянно ускользает, чтоб ей провалиться! Врачебные свидетельства — Бог весть, о чем! Когда-нибудь я привлеку ее за подлог, попомните мои слова! Толпофобия!

— А между тем, — ехидно заметил Эллери, — гора опять приходит к Магомету. Кстати, что у вас слышно?

— До сих пор никаких следов того летчика. Но это лишь вопрос времени. Мое личное мнение, что он припарковал свой собственный самолет где-то поблизости, а возможно, и на самом плато. После того, как он приземлился на самолете Тая, он просто пересел в свой аэроплан и улетел. В воздухе следов не остается.

— Хм-м… Я слышал, доктор Полк официально подтвердил мою версию о причине смерти.