Четверо детей и чудище

– Еще как выйдет, а если их скрестить – новые виды получатся: тьвы и лигры.

Роберт рассмеялся:

– Здорово ты придумал, Робби! Давай всех животных перемешаем! – Он схватил жирафа и зебру. – Вот мистер Жираф и миссис Зебра, у них будут маленькие жибрята.

Заливисто хохоча, они принялись скрещивать разных животных. Сирил со слегка брезгливой миной улегся на живот и стал лениво выстраивать солдатиков в шеренги. Шлёпа сидела в стороне и наблюдала. А потом метко запустила стеклянный шарик, сбив половину Сириловых бойцов.

– Обязательно такой врединой быть? – взглянул на нее Сирил.

– Это же пушечное ядро. Я объявляю тебе войну, – сказала Шлёпа.

– Хочешь в войну поиграть? – спросил Сирил. – Давай, можешь взять половину моих солдат.

– Чур не убитых! – Шлёпа уселась рядом с ним на корточки. – Какое у нас будет оружие?

Сражение становилось все более кровавым. Шлёпа вела репортаж с места событий, прямо как военный корреспондент, и описывала все раны и повреждения.

– Кровожадная у тебя сестрица, – заметила Антея. – А ты не хочешь в войну играть, Розалинда?

– Я бы лучше с тобой в куклы, – сказала я.

Я думала, Моди захочет играть с нами, но они с Ягненком придумали собственную забаву под названием «Собачка, гуляй». Малыши разбегались и по очереди толкали собаку на колесиках, тараня то мебель, а то и нас.

Прискакала из кухни Джейн:

– Я умаслила кухарку! Я ее обняла и сказала: «Любименькая, самая дорогая моя кухарочка, напеки нам, пожалуйста, побольше вкусностей к чаю, у нас особые гости». Так что она уже поливает глазурью бисквит и месит тесто для булочек!

– Хотите, могу сделать шоколадные хрустики? Они просто объеденье, – предложил Робби.

– Ты умеешь готовить? – изумленно спросил Роберт.

– И неплохо, – кивнул Робби. – Я даже был богатым и знаменитым поваром, меня по телику показывали. Это псаммиад устроил, но готовил-то все равно я.

– Что такое «телик»? – спросил Роберт.

– Ну, это… такая штука, она движущиеся картинки показывает, – попытался объяснить Робби.

– Ой, знаю, папа мне рассказывал про движущиеся картинки, – воскликнул Роберт. – Ничего себе – и ты попал в эту штуковину? Счастливчик ты, Робби!

– Давай переоденем кукол и уложим спать, а то они что-то целый день обедают, – сказала Антея. – Ты тоже была в движущихся картинках, Розалинда?

– Нет, но, когда мы стали богатыми и знаменитыми, я была писательницей, – робко сказала я, раздевая самую большую куклу. У этих кукол наряды были куда замысловатее, чем у моих старых Барби. Пришлось повозиться, чтобы стянуть с нее туфли на пуговках, передник, платье и нижние юбки.

– Вот ее сорочка, – показала Джейн. – Прикрой ее скорей, она же в одном исподнем, смотри, как покраснела!

– Ты правда пишешь книги? – спросила Антея.

– Это псаммиад устроил. Наверно, я тогда писательницей стала, потому что обожаю читать, – сказала я.

– Я тоже! – обрадовалась Антея. – У тебя какая любимая книга? Мне «Маленькие женщины» нравятся.

– Ой, я тоже их очень люблю. Мне больше всего Джо нравится, а тебе? И так грустно, когда Бет заболела, да?

– Я так плакала! – сказала Антея.

– И я тоже, – поддержала Джейн. – И в «Что Кейти делала» [22] я тоже плакала, когда она с качелей упала. Думала, она так и не поправится.

– Хотя про кузину Хелен мне не понравилось. Она такая святоша, все время хотелось ей врезать, – сказала я.

– И мне тоже, честное слово! – согласилась Антея.

– До чего здорово познакомиться с девчонками, которым нравятся такие же книжки! – сказала я. – А самая любимая у меня, наверно, «Маленькая принцесса».

Антее и Джейн это название, похоже, ни о чем не говорило.

– Ну да, она же еще не вышла. Смотрите не пропустите, когда появится. Вам точно понравится. У Сары в книжке есть удивительная кукла. Ее зовут Эмили, и у нее сотни самых разных платьев. Я этот кусок раз десять перечитывала, так здорово там все описано. Но там и грустное тоже есть: Саре приходится работать служанкой, и она голодает на чердаке, а ее единственный друг – крыса по имени Мельхиседек.

– Я бы страсть как хотела ручную крыску, – сказала Джейн. – Ну или хоть какого-нибудь питомца.

– У меня был сиамский котенок, Кроха. Я ее обожала, хотя она у меня всего один день была, – грустно сказала я.

– У нас, конечно, есть псаммиад, – вздохнула Антея. – Но он не совсем чтобы наш, да и питомцем его никак не назовешь. Хотя однажды он и забрался ко мне на колени.

– Со мной и Робби он не слишком ласков, – сказала я. – А уж со Шлёпой и подавно. Но Моди он разрешает себя гладить.

– Может, сходим к нему после чая? До заката еще полно времени, успеем загадать желание, – предложила Антея.

– Но мы-то свое уже загадали, – сказала я. – А он разрешает только по одному желанию в день.

– А мы свое еще не загадывали! – возразила Антея. – Утром мы с Джейн ходили с мамой за покупками, а после обеда мы играли в войну с кухаркиными кастрюлями и сковородками, так что с желанием мы сегодня припозднились. Мы как раз было собрались загадывать, а тут вы появились откуда ни возьмись… Но, разумеется, это был чудесный сюрприз, – вежливо прибавила она.

В дверь детской постучали: