Четверть века с отвёрткой в руках

Выпускникам института полагался месячный отпуск после защиты, а потом надо было выходить на работу. В то лето страна жила в ожидании XIX партийной конференции, не был исключением и мой будущий шеф. Все ждали перемен, и сам факт созыва парт. конференции был переменой – последняя конференция созывалась много-много лет назад, а так каждые пять лет были партийные съезды. Мой шеф возлагал на конференцию большие надежды, хотя я не мог его понять. Я собирался жениться, и политическая жизнь меня совершенно не интересовала. С моей будущей женой Леной мы уехали к ее родителям в Черкассы. С Ватагиным я договорился, что выйду на работу 15 августа. Где-то числа 16 августа я позвонил ему из Черкасс, и сказал, что с билетами напряжёнка и я выйду на работу не раньше сентября. Судя по интонации, его это не очень обрадовало.

1 сентября 1988 года я вышел на работу в СКТБ "Прогресс". Мое место работы располагалось на проезде Черепановых, в четырёхэтажном здании архитектуры 30-х годов, рядом располагались жилые дома ненамного младше. Из окон открывался вид на товарную станцию Лихоборы. Позже мне рассказали легенду нашего здания. Его построили в 1938 году для какой-то организации. Принимать здание приехал Лазарь Моисеевич Каганович, в то время секретарь МК ВКП(б). Но местные жители из окрестных бараков пожаловались Кагановичу, что с жильем совсем плохо, и секретарь Московского комитета партии распорядился отдать здание под коммуналку. В 50-е годы коммуналку расселили, и в здание въехал НИИ средств автоматизации. И вот в 1988 году наш директор академик Баталов добился выделения этого здания СКТБ "Прогресс", а НИИСА перебрался куда-то на юг Москвы. Само СКТБ было сформировано примерно за год до этого в рамках Министерства Промышленности Средств Связи (МПСС), и его основной задачей была разработка полузаказных и заказных микросхем. Изготовлением разработанных микросхем должен был заниматься Зеленоград. Основу коллектива составляли люди, с которыми Баталов работал в НИИ Автоматики, куда я безуспешно пытался распределиться. При формировании СКТБ Баталов настоял на двух принципиальных вещах – во-первых, в "Прогрессе" не было военных (как рассказывали выходцы из НИИ Автоматики, там секторами командовали капитаны, а отделами – майоры и подполковники); во-вторых, в "Прогрессе" не было отечественной вычислительной техники, только импортная. Впрочем, из этих правил были исключения – первый отдел возглавлял полковник Санников, а в бухгалтерии были советские калькуляторы. Но всё равно всех сотрудников решительность директора радовала, хотя при этом осторожно замечали, что это возможно благодаря званию академика и поддержке Баталова на самом высоком уровне. Я ничего этого тогда не понимал, и только молча слушал старших товарищей.

Первый рабочий день в СКТБ я провёл с лопатой в руках, разгребая кучу щебня во дворе. Следующая задача, которую поставили мне на новом рабочем месте – освоить IBM PC на уровне пользователя. Многого по началу не требовалось – скопировать файлы, распечатать текст из Word, тогда работали на версии 3.0 для ДОС. Через две недели мне пришлось держать экзамен – Владимир Павлович Ватагин прибежал, сунул мне дискету и пачку бумаги, попросил распечатать файл и убежал на совещание. Word 3.0 был не руссифицирован, а в матричном принтере Panasonic не было картриджа, приходилось печатать через копирку. Но с помощью Натальи Ивановны, старожила отдела, я экзамен выдержал.

Примерно полгода я спокойно изучал устройство персоналки, ДОС и Паскаль. Ватагин ничего особенного от меня не требовал. Как-то во время традиционного ежедневного чаепития, в котором участвовали все сотрудники сектора, он высказал свое видение принципа оплаты труда – если сотрудник делает что-то полезное, то это должно поощряться премией, а если сотрудник просто ходит на работу, то за это он должен получать голый оклад. Вскоре после этого Ватагин решил, что мне пора заняться чем-то полезным. Он объяснил мне принцип организации работы в "Прогрессе" – каждый человек участвует в работе по какому-то направлению – "по такой-то теме". Тема бывает бюджетная – плановая, а бывает хозрасчетная – по договору с другой организацией. Обычно работы по теме длятся год, после чего надо "сдавать тему" – собирается комиссия из представителей заказчика, которая решает, выполнена ли работа по теме. От решения комиссии зависит, будет ли оплачена работа. Впрочем, каждая тема подразумевала текущее финансирование, то есть к моменту сдачи темы деньги уже потрачены, так что тему приходилось сдавать любой ценой. Обычно под этим подразумевался банкет для комиссии. Работать по хозрасчетной теме лучше – больше денег платят. Причём оклад оставался, а деньги по теме шли в виде премии.