Четверть века с отвёрткой в руках

Эти предчувствия сбылись спустя несколько дней, но неприятности пришли с неожиданной стороны. Я приехал в "Прогресс" и зашёл в наш кабинет. Мой стол стоял рядом со столом Ватагина, но до окончательного моего увольнения оставалось несколько дней, и все свои вещи я уже забрал. Ватагин был в комнате один. Он как-то нерешительно начал: "Я вчера был у Аванесова в "Инпросистем". Он не хочет связываться с дозиметром – говорит, что это смешные объёмы и неясные перспективы. Они сейчас торгуют лесом. Конечно, что такое разработка дозиметра по сравнению с составом брёвен? Короче, он денег на разработку не даст". Конечно, я думал, что так может произойти, но всё равно это было неожиданно. Ватагин уткнулся в свои бумаги. Я посидел немного за своим пустым столом и ушёл. Кажется, я слишком сильно закрыл за собой дверь.

Дома я рассказал всё Лене. Она была полностью в курсе нашей затеи с дозиметром и даже рисовала эскизы внешнего вида нового прибора. Прекращение работы по дозиметру было ударом по нашему энтузиазму – всё же мы занимались этим с апреля 1991 года по февраль 1992 года. Конечно, это было не единственным нашим увлечением в то время, но мы возлагали на эту затею большие надежды. Наше мнение было единодушным – затея была перспективной и реализуемой, но всё разбилось о позицию "40-летних" (мы тогда были "20-летними"). Они хотели только делить деньги, сами при этом не вкладывая ничего. Да и вряд ли они смогли бы что-нибудь разработать. Чуть позже я разговаривал с Иосифом Кельманом – к 1994 году в 60-м отделе, разрабатывавшем в своё время "Кристалл", остался только он и начальник отдела Костычев. Тогда директор НИИМА "Прогресс" В.Г.Немудров преобразовал их в отдел маркетинга и поручил найти покупателей на ранее разработанные в "Прогрессе" микросхемы. Собрав всю информацию, Иосиф пришёл в ужас – из 100 проектов до опытных образцов было доведено 20, из них работал в соответствии с техническим заданием только один. Вскоре Иосиф уехал на ПМЖ в Нью-Йорк. Но ещё до этого наше с Леной мнение о советской науке было безнадёжно испорчено, и именно этой историей с дозиметром. Для себя я сделал вывод, что жизнеспособную структуру на основе советских научных учреждений сделать невозможно, в лучшем случае можно использовать только помещения и оборудование, а ещё лучше – сделать всё "с нуля".

Некое продолжение история с дозиметром имела спустя год – в апреле 1993 года, возвращаясь с Митинского радиорынка, я в электричке встретил Колю Лапина – одного из электронщиков, работавших в НИО-3 в Запрудне, когда я там бывал. Теперь он оттуда уволился и зарабатывал на жизнь, ремонтируя частным образом телевизоры. Он рассказал, что линию по производству галогенных счётчиков демонтировали, и Запрудня их теперь не производит. Якобы это было сделано по приказу сверху под предлогом конверсии. Да и кинескопы завод тоже не делает – завод встал, народ разбегается, вот и он уволился. Почему-то меня это несильно удивило.

15. Пытка "Электроникой-60"