Четверть века с отвёрткой в руках

В Запрудне нам пообещали продать дозиметры после Нового года, в январе 1992-го. В конце декабря мне принесли уведомление об увольнении по сокращению штатов, но я мог работать в "Прогрессе" ещё два месяца, чем и занимался, делая свои дела – дважды уволить за нарушение трудовой дисциплины меня не могли. Я съездил в Запрудню и отвёз гарантийное письмо. Дозиметры тогда стоили 600 рублей, и Ватагин лично отнёс в "Инпросистем" счёт примерно на 10 приборов. Получать дозиметры я поехал уже в конце января. Сначала надо было подписать бумаги в отделе сбыта, который находился в здании бывшего детского сада на площади перед заводом. Пока начальник отдела сбыта изучал мои бумаги, в дверь заглянул растрёпанный мужик, по виду явно командированный. И действительно, выяснилось, что он из Мурманского телеателье, приехал за кинескопами. Начальник отдела сбыта сказал, что бумаги готовы, можно подгонять машину к складу. Мужик помахал объёмистым пакетом, который перед этим держал за спиной: "Рыбка тут наша, с Севера". Начальник отдела выдвинул нижний ящик стола (в нём перекатывалась бутылка коньяка), и показал на него глазами. Мужик аккуратно положил туда свой пакет, схватил свои бумаги, радостно крикнул "Спасибо!" и побежал к своему грузовику. Похоже, процедура сбыта готовой продукции на заводе была отработана до автоматизма. Я озадачился – я-то приехал с пустыми руками. Но всё оказалось не так страшно – начальник отдела сбыта позвонил на склад, долго выяснял, что это за штука такая – "Аргус", и действительно ли завод эту штуку выпускает, после чего подписал мне накладные. Получать приборы надо было на территории завода. Сам я ни за что бы не нашёл помещение склада, и Недзельский повёл меня. Сначала мы прошли через весь корпус, где располагался НИО-3, потом вышли на улицу и пошли по заснеженной территории между многочисленных производственных корпусов, периодически отпрыгивая в сугробы от проезжавших погрузчиков. Больше всего меня поразили многочисленные стеллажи с заготовками для кинескопов – стеклянными горловинами, стоявшие вдоль дороги и засыпанные снегом. Недзельский пояснил, что заготовки они получают с Московского завода. Но почему они хранились на улице под снегом, я так и не понял – то ли это был этап технологического процесса, то ли пример бесхозяйственности. В конце концов мы подошли к одному из корпусов, поднялись по металлической лестнице этаж на четвёртый и ещё минут пять разыскивали кладовщицу.

На следующий день я привёз Ватагину сумку с дозиметрами. Оказалось, он уже провёл работу по сбыту среди сотрудников "Прогресса", и даже получил вперёд деньги за несколько приборов. Деньги надо было внести в кассу "Инпросистем". Вид денег вселил в нас оптимизм. Ватагин намекал, что он говорил с Аванесовым, и тот обещал финансирование разработки нового дозиметра. Теперь надо готовить техническое задание. Чтобы уточнить параметры будущего прибора, а также получить потенциальных заказчиков, Ватагин предложил съездить в Курчатовский институт, там у него были какие-то знакомые, и процесс организации переговоров он брал на себя. Ещё он предложил сделать для прибора заказной ЖК-индикатор, а чтобы с чего-то начать, взять за основу подложку от ЖК-индикаторов для карманной электронной игры "Ну, погоди!" (очень популярная электронная игрушка того времени, "Тетрис" появился позднее). Эти индикаторы делали в Зеленограде, где у Ватагина было много знакомых ещё с институтских времён. Сначала решили съездить в Курчатовский институт.