Четвертая империя. Заговор наркомовских детей

ВОПРОС: Давно ли вы знали Владимира ШАХУРИНА и его семью?

ОТВЕТ: Семью ШАХУРИНЫХ я знаю несколько лет, примерно с 1939 года. Была очень дружна с С.М. ШАХУРИНОЙ и ее мужем. Разумеется, знала также и их сына Володю.

ВОПРОС: Приходилось ли вам жить вместе с семьей ШАХУРИНЫХ?

ОТВЕТ: Да, в 1941 году я на протяжении нескольких месяцев проживала вместе с Софьей Мироновной ШАХУРИНОЙ и Володей в Саратове.

ВОПРОС: Что вы можете сообщить о Володе ШАХУРИНЕ?

ОТВЕТ: Прежде чем ответить на это вопрос, я должна сказать, что у меня с Володей ШАХУРИНЫМ установились очень теплые дружеские отношения. Этот мальчик, к которому я хорошо относилась, отвечал мне тем же. Был со мной всегда откровенен и любил делиться своими мыслями, настроениями и т. д. Нужно сказать, что Володя был, несомненно, очень способный и любознательный мальчик. У него были большие лингвистические способности, и он с увлечением занимался изучением иностранных языков.

Володя был талантливым мальчиком и обладал большими способностями, критически относился к окружающим, хотя бы к своей матери.

ВОПРОС: В чем выражалось его критическое отношение к матери и на чем оно было основано?

ОТВЕТ: Володя несколько раз откровенно со мной говорил о своей матери. Его огорчало то обстоятельство, что Софья Мироновна ШАХУРИНА позволяла себе, по его мнению, больше, чем следовало бы советской женщине во время войны. Осуждая увлечения Софьи Мироновны туалетами, танцами, пирушками и т. п., Володя мне говорил следующее: «Раиса Евсеевна, прямо не знаю, что делать. Неужели мама не понимает, что во время войны нельзя без конца шить себе наряды. Я боюсь, чтобы она не подвела папу». На мой вопрос, почему он не скажет об этом своей матери, Володя ответил, что он с матерью на эту тему говорить боится, т. к. она станет на него кричать.

Володя был остроумен, и в связи с этим я припоминаю, что однажды он иронически рассказывая мне о том, как Софья Мироновна приехала, кажется. в Саратов чрезмерно нарядно одетой, сказал; «мама была так расфуфырена, что можно было подумать, что наши войска уже вошли в Берлин». В другом случае, буквально за несколько дней до случившегося несчастья, т. е. примерно в последних числах мая с.г., Володя позвонил мне по телефону. Когда я его спросила, где же находится его мать, он ответил: «Мама сейчас танцует». На мой вопрос, по какому случаю там происходят танцы, он в том же ироническом тоне ответил: «В последнее время у мамаши это происходит и по случаю, и без всякого случая».

ВОПРОС: Что вам известно об условиях и характере воспитания Володи ШАХУРИНА?

ОТВЕТ: Я как раз собиралась перейти к этому вопросу. Дело в том, что, по моим личным наблюдениям, Володя воспитывался явно неправильно.

ВОПРОС: В чем конкретно, с вашей точки зрения, заключалась неправильность этого воспитания?

ОТВЕТ: В том, что Володя был чрезвычайно избалованным, любил, чтобы его прихоти исполнялись немедленно: он хотел мотоцикл — появлялся мотоцикл, хотел велосипед — появлялся велосипед и т. п. Мальчику не прививались трудовые навыки, и он рос в сознании, что ему все дозволено. Несомненно, также, что на формирование его характера отрицательно отзывалось стремление его матери Софьи Мироновны к постоянному подчеркиванию своего высокого положения. И, наконец, Володя допускался к разговорам, которые велись в семье ШАХУРИНЫХ. Он был буквально в курсе всех семейных дел, и его никогда не удаляли из комнаты, независимо от темы, которая обсуждалась родителями и их знакомыми. В последнее время Володя производил на меня несколько странное впечатление. Конкретно я припоминаю следующие факты: за несколько дней до своей гибели Володя пришел ко мне на квартиру и принес с собой томик стихов Сергея Есенина. В разговоре выяснилось, что Володя увлекается произведениями этого поэта и носит с собой томик его стихов.

26 или 27 мая с.г. Володя ШАХУРИН пришел ко мне на квартиру и попросил моего разрешения прийти в гости вместе с Ниной УМАНСКОЙ. Мне уже было известно с его слов о том, что он влюблен в Нину УМАНСКУЮ и что между ними происходит роман. Выслушав просьбу Володи, я сказала ему, что он, разумеется, может прийти в гости ко мне и с Ниной, если он хочет ее познакомить со мной. В ответ Володя недвусмысленно заявил, что он хочет прийти ко мне с Ниной, когда меня и никого вообще в квартире не будет, т. к. он желает остаться с Ниной вдвоем. Поразившись наглости этого заявления, я резко сказала Володе, что о такого рода визите не может быть и речи и что меня возмущает его нахальство. Володя был недоволен моей реакцией, но с внешним спокойствием, выслушав мою нотацию, сказал: «Ну что ж, раз нельзя, так нельзя».

И, наконец, я твердо помню, что в этот же день, т. е. в последних числах мая с.г. я как-то встретила Володю во дворе Дома Правительства, и он подошел ко мне. Мы стали разговаривать, и Володя повторил свое заявление о любви к Нине УМАНСКОЙ, сказав: «Раиса Евсеевна, должен вам сообщить по секрету, что Нина собирается уехать в Америку, я так ее люблю, что мне тяжело с ней расстаться».