Четвертая масть

Но говорить об этом кому бы то ни было — кроме старика и Валентина — я не собирался.

— Вы прямо по Библии — бойтесь данайцев, даже дары приносящих…

— Это не в Библии, это из Вергилия, — поправила меня Алла. — «Энеида», про деревянного коня, которого греки к воротам Трои подтащили. Данайцы — это…

— Даже лучше, что Вергилий, — слишком резко оборвал я её. — Древние римляне были мудрыми людьми, но «Победа» совсем не похожа на того коня. Меня, Александр Васильевич, не нужно было покупать — в этом вы ошиблись. Я и так был весь их, целиком, и почти задаром. Просто этот мир так устроен, что иметь хорошие знакомства — почти гарантированный способ очень неплохо устроить свою жизнь.

* * *

Мне жутко не хотелось строить из себя меркантильного человека, тем более что я им и не был — хотя деньги любил, пожалуй, сильнее, чем кто-либо из нынешних цеховиков. Просто за следующие сорок лет отношение к деньгам сильно поменялось, деньги перестали быть мерилом чего-либо и стали обычным средством. Сейчас к ним относились с гораздо большим почтением, хоть какая-то нычка имелась почти у всего населения Советского Союза — за исключением совсем уже люмпенов и алкоголиков. Да и вообще — люди этого времени относились к тем, у кого были связи, с небывалым почтением; например, героя Миронова из «Блондинки за углом», который из астрофизика переквалифицировался в грузчика в продуктовом, они понимали и иногда мечтали оказаться на его месте.

Поэтому в глазах Александра Васильевича мои акции слегка выросли — как говорилось в одной рекламе из будущего, из «халявщика» я переквалифицировался в «партнера» очень уважаемого человека.

— А дед Виталика — он кто? — уже значительно спокойнее спросил он.

— Управляющий делами Совета Министров СССР, — просто ответил я — и прямо-таки ощутил, как растет уважение Александра Васильевича ко мне. — Не знаю, зачем я ему понадобился, честно, но раз уж он счел нужным поручать мне какие-то дела — я в лепешку расшибусь, но сделаю всё, что в моих силах.

— К тому времени, как тебе может понадобиться его помощь… например, с трудоустройством…

Он не договорил, но я понял — этот Михаил Сергеевич вполне может умереть, а я останусь без высокого покровителя.

Я пожал плечами.

— Мы все под одним небом ходим, — бога я упоминать не стал. — Кто знает, как всё будет? Но живем мы здесь и сейчас, и если смотреть под таким углом, то проще прислушаться к словам Валентина, чем проигнорировать их. Я уже понял, что они ничего просто так не делают, пусть в их действиях иногда и не просматривается смысла. Смысл всё равно есть, просто он не очевиден для тех, кто смотрит со стороны.

Отец Аллы вдруг хлопнул себя по бедрам — и поднялся из-за стола.

— Что ж, так и поступим, — решительно сказал он. — Деньги, чтобы сделать запасы, мы найдем. Если вам, молодежь, что-то нужно — вы уж сами, мы с матерью продуктами завтра займемся. Знакомым… знакомые, думаю, обойдутся. Поделимся с ними, если что.

Я понял, что победил. Правда, мне ещё предстояло что-то делать с насупленной Аллой, которая за что-то на меня обиделась — но, кажется, я знал причину её недовольства.

* * *

— У меня ещё три бомбочки есть. Не хочешь парочку взорвать?

— Не хочу, — буркнула Алла.

— Ну смотри… я бы на твоем месте подумал. У тебя вид такой, словно ты сейчас сама взорвешься.

Я уговорил её составить мне компанию, чтобы вместе отогнать «Победу» в гараж — и она с трудом, но поддалась моим доводам. Правда, всё время, что мы ковыляли по недалекому маршруту, Алла произнесла лишь несколько слов — да и то вынужденно. Мне никак не удавалось её разговорить.

Вот и сейчас она промолчала, даже отвернулась, ожидая, пока я закрою ворота.

— Ал, ты стала часто на меня обижаться, — с укором сказал я. — А после обиды ты сразу забываешь советы своего психолога и перестаешь общаться. Я тебя раздражаю?

Она стояла чуть сбоку, и я успел заметить, что она чуть улыбнулась — это был хороший признак.

— Нет, совсем не раздражаешь, с чего ты взял?

— Вижу, — ответил я. — А тогда что случилось?

— Папуля мне теперь выговаривать будет, что я тебя во всякое втравила, — наконец ответила она.

— Это во что? — недоуменно спросил я.

— Ну ты сам же сказал — всё из-за меня! Мол, если бы меня не было, ничего бы не случилось.

— Ох, господи, Алла… Я же сказал, что пошутил! Конечно, в каждой шутке есть доля шутки, и если бы не ты, то цепь событий сложилась бы иначе… Но вспомни — это я, самолично и единолично, решил помочь тем ребятам из «Кино», а заодно — несчастному Виталику. Я же тогда даже не предполагал, кто такой этот Михаил Сергеевич… во время первой встречи с ним я что только не подумал — например, почти уверился, что он закоренелый преступник, который прямо сейчас отдаст приказ своим подручным, чтобы те зарезали меня за то, что я посмел сесть в его автомобиль. Страшно было — жуть!

Алла улыбнулась уже более открыто.

— Ты серьезно?

— Серьезно… был уверен, что он авторитет какой уголовный — ну а как иначе? Живет в элитном поселке, машины у него… деньги опять же явно водятся. Кто же знал, что он по партийной линии?