Четвертое крыло

Я жива. Жива. Жива. Я повторяла это в мыслях, как заклинание, пока Ксейден стирал кровь с кинжала рубахой Орена.

— Да. Ты жива.

Он перешагнул труп Сейферта и два других и достал мой кинжал из плеча упавшей девушки. Я ее даже не знала — а она пыталась меня убить.

Гаррик и Боди вынесли первые тела.

— Я и не заметила, что говорю вслух. — Сперва задрожали колени, а затем меня затошнило.

Проклятье, я уж думала, такая реакция на всплеск адреналина осталась в прошлом, но вот, пожалуйста, — дрожу, как лист на ветру, пока Ксейден копается у меня в шкафу с таким видом, будто не убил только что полдюжины человек.

Будто для него такая резня — обычное дело.

— Это шок, — сказал он, сдергивая с крючка мой плащ и доставая сапоги. — Цела?

Его отрывистые слова словно сорвали временные барьеры с боли. Она нахлынула пульсирующей волной, сосредоточившись у меня на спине. Вот тебе и весь адреналин.

С каждым вдохом казалось, будто я трусь легкими о битое стекло, поэтому я старалась дышать пореже. Но все же смогла остаться на ногах. Просто отступала, пока не прислонилась здоровой частью спины к стене и не перенесла на нее часть веса.

— Идем, Вайоленс. — Эти слова прозвучали и ласково, и одновременно резко. Ксейден перекинул мой плащ через руку и потащил его вместе с сапогами ко мне, перешагивая через трупы. — Приходи в себя и рассказывай, где тебя ранили.

Он только что убил шестерых, даже не забрызгав кровью полуночно-черную кожу летной униформы. Сапоги упали у моих ног, а плащ лег на подлокотник кресла в углу.

Я с трудом могла вдохнуть — но можно ли признаваться ему в слабости?

Его теплые пальцы подняли мой подбородок, чтобы наши взгляды встретились. Стоп… это что, примесь паники в его глазах?

— Ты дышишь с трудом, вот я и подумал…

— Ребра, — сказала я раньше, чем он договорил. С ним скрывать боль не выйдет. — Тот, что у кровати, ударил по моим ребрам мечом, но, думаю, это просто ушиб.

Я ведь не слышала характерного хруста сломанных костей.

— Видимо, меч тупой, — он выгнул темную бровь. — Или это как-то связано с тем, что ты спишь в кожаном жилете.

«Верь ему», — потребовал Тэйрн.

«Это не так-то просто».

«Сейчас должно быть просто».

— Это драконья чешуя. — Я подняла правую руку и чуть повернулась, чтобы он увидел зияющую прореху в моей ночнушке. — Его для меня сделала Мира. Вот почему я еще жива.

Он посмотрел на мой бок, потом на свои руки, потом кивнул.

— Хитро, хотя я бы сказал, ты жива по множеству причин. — Не успела я возразить, как он уже перевел взгляд на мое горло и прищурился при виде, как я могла представить себе, фиолетового отпечатка руки. — Надо было убивать его помедленнее.

— Я в порядке, — соврала я.

Он снова посмотрел мне прямо в глаза.

— Никогда мне не ври, — с напором процедил он сквозь зубы, и я просто не могла не кивнуть.

— Больно, — призналась я.

— Дай посмотреть.

Я дважды открыла и закрыла рот.

— Это просьба или приказ?

— Сама выбирай, главное — покажи, сломала эта мразь тебе ребра или нет.

Его руки сжались в кулаки.

Вошло еще двое мужчин. Сразу за ними — Гаррик и Боди. Все… одеты. В полном обмундировании — я взглянула на часы — в два ночи.

— Забирайте этих двоих, а мы — оставшихся, — распорядился Гаррик, и остальные подчинились, унося последние тела.

Я не могла не заметить, что у всех по рукам змеились метки восстания, но язык держала при себе.

— Спасибо, — сказал Ксейден, потом взмахнул рукой — и моя дверь захлопнулась с тихим щелчком. — А теперь показывай ребра. Хватит тратить время.

Я сглотнула, кивнула. В самом деле, лучше сразу узнать, есть перелом или нет. Я повернулась спиной, но все равно видела его лицо в ростовом зеркале, скидывая мешковатые рукава ночнушки и придерживая ткань над грудью, пока сзади она не сползла до талии.

— Там надо…

— Я знаю, как обращаться с корсетом.

Его челюсть напряглась, на лице промелькнуло что-то, напомнившее мне дикий голод, но он подавил его и убрал мне волосы на плечо с удивительной мягкостью.

Его пальцы коснулись моей голой кожи — и я с трудом скрыла дрожь, заставила мышцы застыть, чтобы не выгнуться от его прикосновения.

Какого хрена со мной творится? Еще запах крови не выветрился, а я уже с трудом дышу совсем по другой причине, пока он быстро расправляется со шнуровкой, начав снизу. И он не врал. Он точно знал, что делать с корсетом.

— И как ты влезаешь в эту штуковину каждое утро? — спросил он, сглотнув, пока моя спина обнажалась дюйм за дюймом.

— Я необычайно гибкая. Отсюда моя фишка с вывихом суставов, — ответила я через плечо.

Наши глаза в отражении встретились, и у меня в животе вспорхнуло что-то теплое. Мгновение прошло так же быстро, как началось, и он раскрыл корсет, изучая мой правый бок. Ласковые пальцы погладили побитые ребра, аккуратно надавили.

— Громадный синяк, но вроде без перелома.

— Так я и думала. Спасибо, что проверил. — Должно было быть неловко, но почему-то не было, даже когда он зашнуровывал корсет обратно.

— Жить будешь. Повернись.

Я повернулась, натянув ночнушку обратно на плечи, и он вдруг опустился передо мной на колени.