Четвертое крыло

Целительница средних лет перевела взгляд с Даина на Винифред, явно разрываясь между двумя противоположными решениями.

— Хелен, это Вайолет Сорренгейл, и если Нолон узнает, что она была здесь, а вы его не позвали, что ж… это будет ваша вина, — сказала Винифред с обманчивым спокойствием.

— Сорренгейл? — повторила целительница, повысив голос.

Я пыталась сосредоточиться на Даине сквозь пульсирующую боль в плече, но комната вновь начала вращаться. Хотела спросить, почему он против того, чтобы мне вылечили плечо, но очередная волна боли угрожала утянуть меня в беспамятство, и все, что я могла делать, это стонать.

— Зови Нолона, или он скормит тебя своему дракону целиком, вместе с твоей кислой физиономией и всем остальным, Хелен! — Винифред изогнула седую бровь, игнорируя Даина, который снова начал настаивать на том, чтобы не вызывать мастера.

Женщина побледнела и исчезла.

Даин пододвинул к моей кровати деревянный стул, и тот ужасно заскрипел, царапая пол.

— Вайолет, я знаю, что тебе больно, но, может быть…

— Может, что, Даин Аэтос? Ты хочешь смотреть, как она страдает? — набросилась на него Винифред.

— Я говорила ей, что они тебя сломают, — проворчала она, наклоняясь надо мной. Ее серые глаза были полны беспокойства, пока она меня обследовала. Винифред была лучшим целителем во всем Басгиате. Она сама готовила все средства, которые прописывала, и за эти годы повидала меня в таком количестве передряг, что трудно сосчитать. — Послушала ли она меня? О нет. Твоя мать ужасно упряма.

Она потянулась к моей раненой руке, и я вздрогнула, когда она приподняла ее на пару дюймов и ткнула меня плечо.

— Это точно перелом, — изучив повреждения, Винифред цокнула языком и приподняла брови. — И похоже, нам потребуется помощь хирурга. Что случилось? — спросила она Даина.

— Поединок, — объяснила я одним словом.

— А ты молчи. Береги силы, — Винифред оглянулась на Даина. — Мальчик, побудь полезным и задерни занавеску. Чем меньше людей увидят ее такой, тем лучше.

Он вскочил и, выполняя приказ, обтянул кровать синей тканью, чтобы создать маленькое пространство, изолированное от других всадников.

— Выпей это, — Винифред достала из-за пояса пузырек с янтарной жидкостью, — Притупит боль, пока мы будем приводить тебя в порядок.

— Вы не можете просить его восстановить Вайолет, — возразил Даин, пока она откупоривала склянку.

— Мы вдвоем лечили ее последние пять лет, — нравоучительным тоном произнесла она, приближая ко мне пузырек. — Даже не думай указывать мне, что я могу и не могу делать.

Даин просунул одну руку мне под спину, другую под голову, помогая немного подняться, чтобы выпить лекарство. Оно оказалось горьким, как и всегда, но я знала, что это поможет. Он уложил меня обратно на кровать и повернулся к Винифред.

— Я не хочу, чтобы она страдала, — и поэтому мы здесь. Но раз уж она серьезно ранена, — возможно, получится отправить ее к писцам? С небольшим опозданием, но прошел всего день.

По мере того как его доводы доходили до моего сознания, внутри нарастал гнев, отогнавший боль на несколько секунд, достаточных, чтобы рявкнуть:

— Я не пойду к писцам.

Затем я вздохнула и закрыла глаза. Приятное гудение растеклось по моим венам. Вскоре боль отступила достаточно, чтобы мыслить ясно, и я снова заставила себя открыть глаза.

По крайней мере, я думала, что вскоре. Однако возле кровати шел разговор, начало которого я явно пропустила, так что, похоже, прошло несколько минут.

Занавес отдернулся, и к нам подошел Нолон, тяжело опираясь на трость. Он улыбнулся своей жене. Ярко-белые зубы контрастировали с коричневой кожей.

— Ты посылала за мной, моя… — Его улыбка погасла, когда он увидел меня. — Вайолет?

— Привет, Нолон. — Я выдавила улыбку. — Я бы попомахла, но одна рука не не работает, а дргаяая очень тя… тяжелая.

Боги, неужели я заговариваюсь?

— Сыворотка Лейхея, — Винифред криво улыбнулась мужу.

— Она была с тобой, Даин? — Нолон бросил обвиняющий взгляд на Даина, и я снова почувствовала себя пятнадцатилетней.

Тогда меня притащили к Нолону, потому что я сломала лодыжку, карабкаясь туда, куда не следовало лезть.

— Я командир ее отряда, — ответил Даин, уступая дорогу Нолону, чтобы целитель мог подойти поближе. — Взять Вайолет под свое командование было единственным, что я смог придумать, чтобы обезопасить ее.

— Не очень-то хорошо ты справляешься, да? — Глаза Нолона сузились.

— Сегодня оценивали рукопашный бой, — объяснил Даин. — Имоджен — кадет второго курса — вывихнула плечо Вайолет и сломала ей руку.

— В первый же день? — зарычал Нолон, разрезая кинжалом ткань моей рубашки с короткими рукавами. Ему было уже восемьдесят четыре года, но он до сих пор носил черную одежду и полный комплект оружия в ножнах.

— Еематьбылллаааа у Фенн-Риорсона… одной из сепппара-сеппара-ссепаратисссстов, — медленно объясняла я, пытаясь выговорить слова правильно и раз за разом терпя неудачу. — А я Сорренгейл, тааак что я получччила…