Четвертый брак черной вдовы

Они отправились в садовый дом ночью, Катарина заперла дверь и занавесила окна, а Хоэль отодвинул к стене полки с книгами, чтобы было больше места.

— Может, передумаешь? — спросил он без особой надежды.

— Может, ты меня обманываешь, и никакой ты не дракон? — ответила Катарина, пытаясь за шуткой скрыть нервозность. Нет, она не боялась, но не так-то просто взглянуть на живого дракона. Тем более, если этот дракон — твой муж. Кого она увидит? Чешуйчатую змею в противной слизи? Выдержит ли она это зрелище? Не поведет ли себя, как Чечилия Мальчеде? Но она тут же упрекнула себя в малодушии: нет, она — не Чечилия! и никогда не испугается Хоэля — того самого, который столько раз спасал и защищал ее, который подарил ей радость, страсть и любовь. Он ее муж, с которым они — одна плоть, одна душа и одно сердце. Какое бы он ни принял обличие, кем бы он ни был и кем бы ни стал — ее любовь не изменится. — Я жду, — сказала она. — Дракон, покажись!

В ответ на призыв Хоэль только криво усмехнулся и принялся снимать рубашку. Когда за рубашкой последовали сапоги и штаны, Катарина спросила:

— А что ты делаешь?

— Раздеваюсь, — он передернул плечами.

— Но зачем?

— Чтобы не попортить одежду.

Катарина не поняла, но расспрашивать не стала, решив, что сейчас все станет ясным и так. Памятуя о печальной судьбе Чечилии, она все же встала спиной к стене.

Дракон, появись! — так она сказала, но пока посреди комнаты стоял лишь обнаженный мужчина. Катарина невольно залюбовалась его телом — сильное, гибкое, и такое гладкое, как полированное дерево. Ни царапины, ни шрама, ни синяка. Даже след от ножа на плече уже невозможно рассмотреть. Ей вспомнилось, что оторванные хвосты у ящериц тоже отрастают. Может и драконы в человечьем обличии способны отрастить конечность, если ее лишатся?..

Дракон, появись! И дракон показался!

Все превращение заняло секунды — человеческое тело исказилось, изменило цвет, и там, где только что находился Хоэль, появилось невиданное существо. Оно сильно отличалось от драконов, которых рисовали на миниатюрах — у него были две когтистые задние лапы, а вместо передних были крылья — кожистые, с перепонками, как у летучей мыши. Длинная шея изогнулась, поворачивая к Катарине зубастую пасть клыками наружу.

Невиданное чудовище!..

Дыхание у Катарины перехватило, и в первое мгновение ей хотелось только одного — бежать! Бежать, как можно быстрее и как можно дальше. Но она не сдвинулась с места и постепенно стала дышать спокойнее и ровнее и совсем пришла в себя, продолжая разглядывать змееподобную тварь, которая шевелилась в ее садовом доме, стараясь не слишком размахивать крыльями.

Теперь Катарина догадалась, для чего Хоэль прежде разделся — одежда разлетелась бы в клочья, оказавшись слишком малой для нового тела. Дракон не был покрыт слизью, чешуя, покрывающая его тело, была сухая, серебристая, а крылья — чуть темнее и без чешуи.

Морда чудовища вовсе не напоминала человеческое лицо, но чем дольше Катарина смотрела, тем больше находила общих черт с Хоэлем — массивная челюсть, чуть выдвинутая вперед, нос с горбинкой, прямые роговые наросты над глазами — как прямые брови.

Да, не было сомнений — это он, ее Хоэль.

И не было сомнений, что она уже видела подобное существо Не наяву, конечно. А на одном старинном гербе. Уайверн, вот кто это был. Дракон без передних лап, дракон-птица, или змея-птица. И на том гербе уайверн был изображен с удивительной точностью — конечно же тот, кто изобразил это чудовище на щите, видел его не в собственном воображении. Даже большой коготь на сгибе крыльев, даже ороговевшая острая «стрелка» на кончике хвоста — все было передано с предельной точностью.

Страх пропал, как будто его и не было, и Катарина подошла к дракону, почти вплотную к клыкастой морде, и осторожно погладила роговые наросты. Они были прохладные и гладкие на ощупь, словно и в самом деле — полированное дерево. Серые змеиные глаза с поперечными зрачками смотрели не мигая, и Катарина заметила, что у дракона нет век. Небеса, сотворившие это странное создание, позаботились сделать его почти неуязвимым, чтобы никакое оружие не пробило крепкую броню, чтобы враг не смог подкрасться незаметно.

Катарина погладила дракона смелее — касаясь ладонью чешуйчатой морды, и дракон из стороны в сторону шевельнул хвостом — как довольная собака, которую приласкал хозяин.

— Отчего же ты боялся показаться? — спросила Катарина ласково. — Ты такой красивый!

Серебристое змеиное тело потемнело и сжалось, и вот уже перед ней стоял Хоэль — в человеческом обличии.

— Что ты сказала? — спросил он дрогнувшим голосом. — Я змеюкой ни черта не слышу.

— Сказала, что теперь ясно, как ты успел в столицу и обратно. А как врал про своего андалузца! Ты не перепугал всю столицу, когда заявился в драконьем обличие?

Он отрицательно мотнул головой:

— Нет, я спустился за городом, залез в кусты и там превратился в человека.

— И бежал по городу голый?